Впрочем, нам следует идти далее. Чрезвычайный интерес представляет и переписка с образованным монахом, читавшим Оригена, Дидима Слепца и Сотницы Евагрия (цитаты откуда он приводит), которая возвращает нас к происходившим тогда оригенистским спорам.[932] Частично, материал этот был опубликован у Миня (P. G. LXXXVI. i, 891902), однако там представлен только один и к тому же неполный парижский манускрипт.[933] Варсануфий осуждает их заблуждения, а Иоанн советует читать у Евагрия только то, что служит к душевной пользе. Когда Варсануфия спрашивают, почему же Григорий Нисский поддерживает иные из этих заблуждений, Великий Старец отвечает в том смысле, что святые не ошибались, когда ответу их предшествовала молитва; однако, случалось, что они отвечали и сразу словами, принятыми ими от прежних своих учителей, которые могли оказаться и ошибочными.
В переписке с епископами затрагиваются вопросы рукоположения. К примеру, говорится, что в селении нельзя полагать клириков сверх надобности, пусть среди селян и есть достойные рукоположения.[934] Одна из подборок ответов, вероятно, адресована патриарху Петру Иерусалимекому, который помимо прочего спрашивает о том, что ему следует делать с язычниками, пожелавшими после обнародования эдикта Юстиниана креститься после пасхи 529 года.[935] Великий Старец советует патриарху преподать им святое крещение «во святую Четыредесятницу или на святое Вознесение Спасителево» (то есть в праздник Вознесения на Елеонской горе), так чтобы седмица эта послужила для них «вместо праздника» перед Пятидесятницей. Со времен святого Кирилла Иерусалимского подготовка к крещению, вероятно, существенно упростилась.
Следующий вопрос касался иноверца, которого задержали во время Литургии Верных [ср. с рус: «Некто из иноверных взят был в стране верных…»]:[936] многие считали, что его следует умертвить или даже сжечь. Разумеется, святой считает это не христианским делом и советует для начала выпороть нарушителя — ибо это дело человеческое — после чего передать его какомулибо Богобоязненному человеку, чтобы тот научил его пути Божию и просветил его.
Другой ответ, вопрос к которому в печатном издании отсутствует, носит характер разъяснения; сам же вопрос имеет отношение к испытывающему некие проблемы правителю и начинается такими словами: «Поскольку благодаря ревности нашего христолюбивого императора правитель наш недавно стал христианином…»[937]
Вопросы мирян очень разнообразны, и мы можем лишь назвать некоторые их темы: работа в воскресный день,[938] беседы в церкви,[939] рабы,[940] долги,[941] саранча,[942] можно ли выжать на своем точиле вино, принадлежащее иудеям?[943] Что мне делать, если мой отец по плоти станет говорить со мною о телесных вещах, что не приносит мне душевной пользы?[944] Можно ли позвать коголибо заговорить моего больного коня?[945] (Разумеется, заговаривание запрещено Богом; попроси совета у врача или окропи своего скота святою водою). Я имею знатных, живущих поблизости, и незнатных, живущих поодаль, сродников, которые иногда навещают меня. Говорить ли мне правду о моем родстве с ними или же скрывать ее, дабы не оскорблять подобным безчестием здешнюю мою родню?[946] Если мне скажут, что я должен анафематствовать Нестория и ему подобных еретиков, должен ли я это делать?[947] (Он и так находится под анафемой; ты же должен не проклинать, но оплакивать свои грехи. Если же собеседник твой и после твоих слов будет настаивать на своем, прокляни того еретика, чтобы не повредить его совести). Если я не знаю, еретик ли тот, кого меня просят предать проклятию, то что мне следует делать?[948] (Скажи: «Я не знаю, как мудрствует тот, о ком ты говоришь; другой же веры, кроме переданной от 318 (отцов) я не знаю, кто же мудрствует иначе, нежели она научает, тот сам себя предал анафеме»).