— Чужие молитвы… Святителя Гарфа? Бред, все бред, — сказал он вслух. — И слова ворона — это слова старой гадалки. Не более того.
Джоэл решительно кивнул себе и принялся собирать Ловцы Снов, поражаясь, что в этот раз обошлось почти без страшных находок, точно Вермело на одну короткую ночь разом избавился от кошмаров. Опытный охотник упрямо не придавал этому мистического значения. Он радовался, что к их с Ли выходному в городе стало спокойно. Как по заказу.
Отбросив лишние мысли, Джоэл возвращался в мансарду, сгрузив все сети на попечение Грэма и Бима, которые никогда не отдыхали, как и многие в городе. Охотникам же давали шанс восстановить силы, если ничего не случалось. Но в сетях не обнаружилось кошмаров, Джоэл упрямо твердил себе, что это хороший знак. И к дому он подходил почти с легким сердцем, без дела рассматривая случайных прохожих и читая вылинявшие вывески. Он заслужил короткий перерыв в своем исступленном стремлении все исправить, все проконтролировать, починить саму суть города. Но хорошее настроение сменилось потрясением, когда ступил на порог сумрачной хибарки, которая считалась его домом.
— Джолин… Вы?
Она сидела на лестнице, перебирая что-то в корзине, не своей рабочей, а небольшой, аккуратно накрытой белым полотнищем. Ее маленькие ручки, покрытые свежими ожогами, придирчиво оглаживали складки ткани.
— Здравствуйте, Джоэл, — кивнула она, поднимаясь и отряхивая пыль с платья. Джоэл порадовался, что накануне отдраил не только пол в комнате, но и ступеньки «общей» лестницы.
— Я заставил вас ждать под дверью, — смутился он, подходя ближе и все еще не веря глазам. Похоже, неверие себе делалось верной приметой этих странных дней.
— Нет-нет, я недолго ждала, — тут же улыбнулась Джолин, а глаза ее заискрились двумя сапфирами. — К тому же ваш сосед меня развлекал старыми историями.
— Мой сосед? Неужто он умеет кого-то развлекать? — иронично поразился Джоэл.
— Я все слышу! — тут же донеслось из-за двери общей кухни на первом этаже.
— А я-то думал, вы давно оглохли. Лет тридцать назад. И уж тем более разучились кого-то развлекать, — привычно парировал Джоэл. На самом деле они никогда не ссорились со стариком, скорее разыгрывали давнюю вражду.
— Это ты угрюмый пень, а девушка очень вежлива и добра. Вот как надо уважать старших! Тебе бы поучиться, — пробубнили из-за некрашеных досок. — Ух, договоришься ты у меня!
Джолин рассмеялась, поднося кулачок ко рту. Смеялась она вся: ее глаза, ее плечи, как будто и не случалось между ними никаких ссор. Или она простила, или готовилась рассказать что-то. Или надеялась, что в этот раз он не спросит. Она… сама пришла к нему с маленькой корзинкой. На мгновение Джоэл подумал, что уговорил Джолин вырваться из пекарни, вступить в ряды охотников или просто пожить у него в мансарде. Или остаться там навечно. Ради нее он бы наплевал на все уставы и запреты.
— Проходите. Не стоит вам стоять на пороге, — пригласил он, гостеприимно указывая на лестницу. Но Джолин помрачнела, скромно покачав головой:
— Я всего лишь на минуту. Еще работа.
— А… Работа, — рассеяно протянул Джоэл, поранившись об осколки своих нежданных фантазий. — Но все же… я очень бы хотел вас пригласить, Джолин.
Но она вновь печально покачала головой, выпрямилась, протягивая корзину, и, официально кашлянув, отрапортовала:
— Мы не очень хорошо расстались в тот раз. Но я бы хотела извиниться, иначе это неприлично.
— Не стоит. Расстались как расстались. Проходите сейчас! — уговаривал ее Джоэл. — Хотя бы на кружку кофе. У меня есть настоящий кофе.
— Нет, я просто принесла немного курятины и мешок угля. В благодарность. На большее, увы, моих средств не хватает.
Она приоткрыла край белого полотенца, демонстрируя содержимое корзинки. На этот раз в ней лежали не пирожки, а свежая ощипанная тушка. У ног Джолин стоял небольшой мешок, очевидно, как раз с углем.
— Что вы! Это наша работа, — смутился Джоэл.
— Вы не обязаны сторожить мой дом каждую ночь, — упрямо ответила Джолин. Значит, она тайком наблюдала, пока он часами высматривал неведомые опасности на Королевской улице.
— Мы не сторожим, а ведем расследование.
— Вот как… Расследование чего?
Вновь в ее голосе сквозил потаенный вызов, страх раскрыть непрошеный секрет. И все же она тянулась к ним, к охотникам, молча просила защиты. Вернее, только к нему. Слишком часто он вызывал доверие, ложное впечатление того, кто способен спасти от любой беды.