— Выпей. И подумай, зачем кусаешь руку, которая тебя кормит, — снисходительным тоном продолжал Уман.
«Значит, вот как ты теперь себя называешь? Рука, которая кормит — ой как приятно для тебя, наверное. А я-то хорош, не могу возразить тебе, связал себя по рукам и ногам», — думал Джоэл. Коньяк не протискивался в сжатое комом гнева горло, обжигающая жидкость щипала язык и растрескавшиеся губы. В иное время отказался бы от такого угощения, нахлебался бы лучше самого дешевого пойла на Рыбной улице.
— И… что дальше? Что будет дальше? Со мной и с моими друзьями, нашими друзьями! — решительно спросил Джоэл. Он бы принял любое наказание, лишь бы Уман не трогал Ли, Энн и Батлера. Ли и Батлера в особенности, Энн бы нашла способ выкрутиться. В конце концов, без ее безрассудной поддержки они бы не решились на такой шаг. Но она, похоже, принесла с собой неспокойные настроения, царящие в академии. И это настораживало.
— Дальше, — начал Уман, а его голос звучал приговором. — Дальше ты возьмешь в арсенале новый меч и прекратишь заниматься подстрекательством. Патрулирование улиц пойдет тебе на пользу.
— А… а остальные? — не веря своим ушам, уточнил Джоэл. Начавшаяся буря пророкотала над головой громом без молний и ливня. Уман самодовольно ухмылялся, поглаживая смоляно-черные бакенбарды:
— И остальные с тобой. Вы, кажется, хотели потребовать, чтобы я рассказал всем о Легендарном Сомне?
— Так точно.
— Вот я и рассказал, — развел руками Уман. — Экстренное заседание транслировалось через все громкоговорители. И теперь вам разбираться с тем, что жители Вермело узнали о грозящей опасности.
— А стена? Никто не сказал, что стена рушится…
— Джоэл, еще слово — и я отправлю тебя в блок для сумасшедших. Серьезно. Нет, не под трибунал, а именно к идиотам и шизофреникам, — встревоженно перебил Уман. — Стена не рушится. Запомни раз и навсегда: стена в полном порядке. Представители гарнизона и верховный судья уже провели экспертизу. Со стеной все в порядке.
«В порядке? Что с ней в порядке? И что с этим судьей Нортом?» — терялся Джоэл, понимая, что верхушка города поведала Вермело лишь малую часть страшной правды. Но оставалось благодарить Умана хотя бы за освобождение, даже если снаружи за стенам цитадели ожидали кипящие беспорядками улицы.
Глава 19. Трудные времена
В арсенале мерцала единственная электрическая лампочка. Она с жужжанием выхватывала из мрака ряды мечей, аккуратно расставленных и развешанных вдоль стен. Под особой охраной в специальной комнате держали взрывчатые вещества, но дверь загораживала фигура, восседавшая за широким потертым столом темного дерева.
Здесь распоряжался старый охотник Нейл Даст, имевший немалые познания в нелегком деле оружейников. Он контролировал поставки и вел учет, выписывая разрешения и следя за сохранностью клинков. Серебряное напыление дорого обходилось городу, но никто не брал с охотников плату за снаряжение. Они и так расплачивались всей своей жизнью.
Арсенал притаился на нижних уровнях, как и клетки для сна, но прямого перехода сквозь подземелья намеренно не сделали. Выходить Джоэлу пришлось через боковой коридор, ведущий от кабинета Верховного Охотника, затем спускаться по лестнице, показывая пропуск. И вот он предстал перед живой реликвией их цитадели.
Нейл Даст в свое время, конечно, снискал славу величайшего охотника, но больше шестидесяти лет верной службы не прошли бесследно, как и для любого человека. Потому теперь его сторожили вместе с арсеналом, хотя он по-прежнему считал себя незаменимой фигурой, ведающей все тайны цитадели.
— Выбирай. Мечей много. Чаще мечи остаются без охотников, чем охотники без мечей, — начал хозяин арсенала. Преклонные годы не ссутулили его ровные жилистые плечи, острый взгляд не утратил колючей надменности. Разве что кожа на лице год от года все больше напоминала высушенный пергамент и покрывалась старческими темными пятнами. Джоэл помнил его немолодым еще в тот год, когда после выпуска из академии получал свой первый меч. Первый и последний до недавнего времени. Обычно приходилось брать в этой обширной сумрачной комнате гранаты и маковый порошок. Но не выбирать новое «продолжение руки», поэтому Джоэл слегка терялся. Он и так выходил из кабинета Верховного Охотника в смешанных чувствах, не понимая, даровали ему прощение или обрекли на смерть. А тут еще старик буравил взглядом из-под мохнатых изогнутых бровей.
— Есть старые образцы, еще «до стены». А есть и новые, прямиком из Квартала Оружейников, — неторопливо говорил он, закуривая короткую трубку. Табак в Вермело в последнее время сделался прерогативой богачей, но, похоже, Нейлу Дасту многое позволялось. Джоэл поймал себя на мысли, что уже давно размышляет, как главному оружейнику удалось не обратиться. Святитель Гарф оправдывал все верой, а у этого почтенного охотника в глубокой отставке объяснений не находилось. Он навидался куда больше мерзостей, чем Джоэл. И все же теперь невозмутимо сидел посреди своего царства и курил, всем видом выказывая некоторое презрение.