Джоэл все чаще задумывался, откуда среди химер возникает лицо омерзительного старика, искаженное, гротескно-грубое, окруженное патлами седых косм. Нос-клюв выдавался вперед над хищно раззявленной пастью с гнилыми зубами. «Бифомет Ленц?» — мелькали невероятные предположения.
Каждый раз приходилось рубить эту тварь в Ловце Снов, чтобы Ли не увидел. Каждый день пять часов превращались в хоровод видений. Джоэл вскидывался ежечасно, чтобы либо отогнать образ изломанной женщины, либо заткнуть гадкие смешки химер, которыми верховодил тот самый старик. Монстры чем-то напоминало кошмары Джолин, которые снова в немереном количестве выгребались из сетей на Королевской Улице. Все возвращалось к исходной точке: Энн отправили долечиваться в госпиталь академии, Батлер оставался без напарника со своими собаками, Джолин и Ли видели похожие кошмары, которые медленно сгрызали их души. А Джоэл неизменно хотел во всем разобраться. И ничего не понимал.
Мерзкий старик… Джоэл отчего-то уверился, что напарнику лишь навредит знание о визитах этой твари. Но однажды, на исходе третьего выходного, он не успел: Ли встрепенулся и вскочил раньше, чем меч развеял смутный образ.
— Снова он, — только простонал любимый после тяжелого оцепенения и сдавил виски. Он застыл, подтянув ноги к груди, как зародыш, словно надеясь так отгородиться от всего мира, вернуться к истоку и заново родиться.
— Ли, кто это? — прошептал Джоэл, садясь рядом и надеясь именно теперь получить ответы. Энн просила беречь «прохвоста Ли», но сложно защищать возлюбленного, не понимая его личного врага.
— Я не… я… я не знаю… — вертясь на месте и пряча глаза, соврал Ли. Он легко пускал пыль в глаза случайным любовникам и любовницам, иногда очаровывал и размягчал даже подследственных своей мнимой открытостью и дружелюбностью. Но Джоэлу лгать не умел или не хотел.
— Ли, ты знаешь. Я уже пять лет вижу эту тварь в твоих снах. С того самого случая. Почему у твоих монстров всегда одно и то же лицо? — мягко, но настойчиво спросил Джоэл.
— Ты правда хочешь знать? — помолчав, медленно поднял голову Ли. Глаза его покраснели, хотя он не плакал, но их заволокла мутная пленка, как при тяжелой лихорадке. Нервно перекатывался кадык на вытянутой шее. Ли не хотел говорить, надеялся оставить все по-старому, но Джоэл уверенно продолжил:
— Возможно, это помогло бы отогнать эти сны. Я не хочу, чтобы ты превратился в сомна…
— Да-да, я знаю. Ну ладно. Все просто: у всех монстров лицо моего отчима. Вот и все, — тяжело выплюнул Ли, тщетно стремясь придать своему тону ленивую небрежность.
— Он бил тебя? — уточнил Джоэл.
Ли невесело усмехнулся, поводя плечом и отворачиваясь:
— Если бы только бил. К битью я привык с детства. Еще тогда матушка была жива. Она… — Голос его дрогнул. — Хотела, чтобы я стал актером, читала мне стихи. Она была хорошей, но слишком долго терпела. Когда мне было двенадцать, она… обратилась. Отчим и ее бил, ну вот она и не выдержала. И ее убили охотники.
Слова давались ему с явным трудом, но рассказ обретал форму и последовательность событий. Значит, теперь настал момент страшной правды. Ужасная истина лучше прекрасной лжи. Ли и так слишком долго делал вид, что он беззаботный весельчак, чьи проблемы ограничиваются неудачным побегом от ревнивого мужа очередной пассии. Но теперь-то Джоэл видел его настоящего. Изломанного, почти без кожи, более подавленного, чем Энн в госпитале. Ли тоже не знал, как существовать дальше. Как существовать таким, какой он стал после всего, что с ним случилось. Джоэл уже догадывался.
— Мне жаль, — только выдохнул он.
— Да. Поэтому порой ненавижу свою работу, — сжал кулаки Ли. — За то, что сам убиваю чьих-то отцов и матерей.
— Тогда начались кошмары? — спросил Джоэл. Он надеялся, что этим и ограничится жуткая правда о прошлом напарника. Уже сорвались маски с персонажей трагедии, что разыгрывалась в Ловцах Снов. Изломанная женщина — несчастная мать, а гадкий старик — ее второй муж, отчим Ли. Вот оно, его проклятье, его боль. Достаточно и этого, чтобы видеть кошмары. Но любимый продолжал. Слова выплескивались, как кровь с гноем из застарелой раны.
— Нет, — покачал головой Ли, садясь, снова обхватывая колени, точно надеясь заслониться ими, подобно щиту. Джоэл осторожно перехватил его руку и заглянул в лицо:
— Расскажи мне все, пожалуйста.
— Слушай, Джо. Скрывать уже нечего. Не от тебя, — глухо отозвался Ли, слабо кивнув, но говорил уверенно и ожесточенно: — Кошмары начал видеть с шестнадцати лет. В пятнадцать я понял, что мне одинаково нравятся и девушки, и парни. Само собой, по-разному, но одинаково. Я начал встречаться с одним артистом. Он сейчас и не вспоминает обо мне, живет с другим мужчиной. В общем… не суть важно. Но тогда мы были как будто счастливы, знаешь, почти по-детски, глупо так. Год где-то встречались. — На губах его мелькнула мечтательная улыбка, тоска по прошлому, но потом она застыла и превратилась в оскал. — И об этом прознал отчим. Я думал, он забьет меня до смерти. Но нет. Он решил, что я стану его шлюшкой. Он еще так рассмеялся, что теперь ему не нужно будет в бордели ходить. Я-то думал, он к женщинам ходил… Тварь! Вытащил передо мной свой стручок. И… И… — Ли подавился воздухом, он задрожал и сжал кулаки, а потом выдохнул и словно погрузился в транс, говоря спокойно, как бы не о себе, не о своем горе. — Короче, в какой-то момент я понял, что это продолжаться не может. Я ударил его по голове и сбежал через окно, сиганул с третьего этажа. Мне было все равно, Джо, я уже ничего не боялся! Может, мечтал разбиться вообще. Но нет же, приземлился, как кот. И побежал в сторону Квартала Охотников. Вот и все. С этого начинается моя карьера и мои кошмары. Энн обо всем давно знала, ее друзья помогли устроиться в академии. А я… а я ее задирал, как…