— Что он делал с их кровью? Ты знаешь? — жадно спросил Джоэл.
— Без понятия. Мне-то лично зверей жалко. Они ведь… разумные, — вздохнул Местрий, перебирая золоченую цепочку крупного ключа на груди. — Да что там, мне порой кажется, что они как люди. Некоторые плачут по-человечески, другие осмысленно своих зовут. А еще попадают если детеныши, так вовсе убийцей себя чувствую. Отпускать страшно, доложат еще своим, придет в Вермело армия монстров. Тут и трупы сомнов не вынесешь. Жалко, но нам жить как-то надо.
Старик совершенно искреннее вздохнул и уставился на стынущие угли, от которых отделялись тусклые искорки. Также тускло мерцала масляная лампа, озаряя груды тряпья и старых ящиков, служащих «убранством» нищенского жилища.
— Что ты несешь? Разумны? — блефовал Джоэл. Он-то уже прекрасно знал, они оба знали. Встреча с Местрием Праттом казалась неизбежностью, как будто старик звал, неслышно, незримо, как и Вен Даррен. Как будто их всех связала кровь Хаоса.
— Не хочешь, не верь. Прокаженным-то никто не верит. Будто у нас короста на мозг сразу нарастает, — поморщился старик и снова задумался. Он никуда не торопился, но словно ждал чего-то. Джоэл помнил, что уже видел его несколько раз, когда проходил мимо запретного квартала. Старик принимал тележки с трупами. И, возможно, тайно следил за охотниками. И, конечно, все видели, как они гонялись за Гретой и Рыжеусым.
— А что этот Бифомет? Ты видел его? Говорил с ним?
— Ничего. Двенадцать лет у нас тайно забирал застенный улов. Не он лично, подельники, его люди. Так-то. Больше ничего не знаю. Потом семь лет назад перестал. Он вроде погиб? Да? И то хорошо, — отозвался Местрий низким лающим голосом. — Но охотники не прекратили. Ваш Верховный, похоже, тронулся на этом, стимуляторы придумывает для вас все более хитрые. Или ему велит кто.
Значит, он все знал. Прокаженные все знали, но им никто не верил, никто не позволял вынести правду за шаткий забор закрытого района, который все обходили стороной из-за полумифической заразы.
— Мы… из-за них обращаемся? — осторожно спросил Джоэл.
— Не думаю. Не думаю, что только из-за них. Хотя те, кто выпивал слишком много крови созданий Хаоса, становились вскоре сомнами, неразумными тварями. Я видел такое в молодости. До того… как попал сюда, — объяснил Местрий Пратт, немного запнувшись. Похоже, он ничего не скрывал. Или же его главная тайна лежала на поверхности столь явно, что разум не мог ее объять, вгрызаясь в несущественные мелочи.
— Что ты еще знаешь? — настаивал Джоэл.
— Ничего, — словно закрылся Местрий, запахнув полы бесформенного балахона-халата.
— Старик, ты сможешь открыть калитку, чтобы вывести обратно в Хаос одно создание? — спросил Джоэл, нервно переводя дыхание.
— Нет. Говорю же, опасно это для города. Если жалко зверюшку, оставь себе. Не боишься? — криво усмехнулся старейшина. — Он либо приведет союзников и нас поедят, либо уведет всю дичь подальше от стены.
— Ты же сказал, что они разумны! — возмутился Джоэл.
— Толку-то. Выживать как-то надо.
— Но он — наш принц. Да, это звучит безумно. Но он из королевского рода, сгинувшего в Хаосе.
— Верю. Хотя что это меняет? Знаешь, Джоэл, еще рано. Вскоре тебе все равно придется выбирать сторону, — ровным тоном сказочника поведал старейшина, вертя в толстых скрюченных пальцах ключ. — И я буду ждать тебя здесь. Тогда, возможно, открою калитку. А пока ступай.
— Какую сторону?
«Они все знают, знают!» — ужаснулся Джоэл.
— Ступай. Да, я буду ждать. Каменный Ворон страдает за всех нас. Надеюсь, ты придешь и поможешь ему.
— Ты веришь россказням святителя Гарфа? — поразился Джоэл, предполагая, что они с Местрием ровесники и, возможно, знали друг друга в прежние годы. Когда еще не скрылись затворниками на разных концах города.
— Гарфа? Я видел больше, чем Гарф. Во снах и наяву. Но ступай-ступай, еще не время, — махнул рукой старик, спокойно, почти с отеческой заботой, но в ней скрывалась опасность затаившегося зверя.
Джоэл отшатнулся к двери, точно за ним гнались все твари Хаоса и сам Змей. Во рту пересохло, задрожали руки. Он бы обрадовался, если бы утлая лачуга пропала бредовым миражом, растворилась сном. Но снаружи обожгли стальными иглами мелкий град и противный дождь, который усиливался с каждой минутой.
В гуле грозы все звучал голос Местрия Пратта, безмятежно застывшего у очага с загадочной улыбкой. Он ждал этой встречи, он передал послание. Он видел такие же сны? Видел черную воронку? Джоэл метался по кварталу прокаженных, как по лабиринту.