Убийца скрылся в проулке, жадно ухмыльнувшись. Он не испугался свидетелей, не страшился быть узнанным. Не напал — и то хорошо. Охотник ли, преступник — не имело значения. Колеса времени слетели с осей и давили острыми шестернями случайных жертв.
— Расходитесь! Расходитесь! — кричали громкоговорители у Академии, но толпа лишь уплотнялась. Джоэл и Ли едва протискивались через колышущиеся ряды.
— Что они делают? Что они там делают? — твердил то ли Ли, то ли кто-то вокруг.
— Стоят, идут, пока все просто идут с плакатами, — ответил Джоэл, хотя уже не был уверен. Нестройные беспорядочно марширующие колонны наваливались и грозили задавить, наводняя улицы. Ноздри резал плотный запах крепкого пота, табака, раздавленных подгнивших овощей, которым старательно закидывали карикатурные портреты Умана Тенеба, намалеванные на стенах домов поверх растрескавшейся штукатурки. Кто-то здорово постарался ночью в Квартале Охотников, кого-то не накрыли патрули. Вполне вероятно, именно патрули и постарались.
— Мы должны встретиться с Энн. Она сможет все объяснить! Может быть, удастся все это прекратить! — громко кричал Ли, надеясь, что его слова не потонут в общем гуле. Он вцепился в свободную от меча левую руку напарника, чтобы не потерять из виду Джоэла. Но наливавшееся безумием людское море разъединяло их, раскидывало, как штормовые волны.
— Правды! Мы требуем правды! — гудела толпа, тряся плакатами на длинных палках.
«Нет стимуляторам!» — гласил огромный транспарант, растянутый знаменем нового порядка.
«Правды!», «Мы не чудовища!» — взывали растяжки поменьше, намалеванные на старых зловонных простынях.
— На чьей ты стороне? — кричали в рупоры глашатаи великого переворота. Гротескные образы сливались в единую картину перекошенных лиц и свернутых в возгласах ртов.
Джоэл понял, в чем главный ужас происходящего: хаос устраивали те, кто должен был его подавлять. На протяжении истории Вермело именно охотники, а не гарнизон сдерживали самые страшные бунты, бесшумно устраняли главарей, перекрывали каналы связи, оборачивали врагов против самих себя, стравливали в своих интересах группировки. Все ради порядка в городе.
Теперь же… верные псы Цитадели оскалились взбесившейся стаей. Почти каждый из них испытал на себе действие стимуляторов, и открывшаяся правда вместе с действиями умелых подстрекателей запустила цепную реакцию. Исконный страх обращений превратили в настоящую панику, которая вырастала стенами баррикад, перекрывая для военных быстрые доступы к Академии. На крышах возникали стрелки с арбалетами и небольшими пушками, которые вытягивали через чердачные люки на полозьях.
Все виделось как в кошмаре. Джоэл переживал этот день уже сотни раз, каждую ночь содрогаясь и мечтая пробудиться. Но теперь в рассветном небе не сражались Каменный Ворон и Змей Хаоса, только люди давили друг друга внизу, на земле, кишели и лезли поверх голов, как черви в подгнившем трупе. И все случалось наяву, без шанса пробудиться. Смерть не смотрела сквозь закрытые веки, она скалилась прямо в лицо.
«Это сделали мы! Мы открыли правду! Да кому нужна такая правда?» — вздрагивал Джоэл, озираясь по сторонам. Их обманули, их использовали. Они рассчитывали, что смогут помочь несчастной бессильной Энн, они шли, чтобы требовать потом прекращения опытов на студентах — не более. Но внезапно все обернулось настоящей катастрофой.
С трудом удалось выбраться на относительно свободную улицу, где никто хотя бы не грозил раздавить прессом из множества буйно несущихся вперед тел, подобных камням в горном потоке.
— Чудовища, — выплюнул прямо в лицо случайный прохожий, подкидывая булыжник. Ли перехватил и выкрутил его руку:
— Ты арестован за нападение на представителя закона.
Джоэл же стоял, не шелохнувшись, опасаясь спровоцировать группу крепких мужиков на другой стороне улицы. Он сдержанно сказал:
— Отпусти его, так будет лучше.
— Чудовища из Хаоса! И вы, поганые, защищали нас от чудовищ?! — воскликнул нападавший, высвобождая руку и отскакивая в сторону. Пока еще он говорил членораздельно, пока еще толпа не ревела единым бессмысленным гулом, не резали друг друга прямо на улицах, не косили выстрелами пушек. Но заводы, похоже, в это утро остановились, как и весной.
«Им нужен был повод. Явное доказательство. Но мы ведь ничего не вынесли… Или… Или кто-то вынес после нас? — подумал Джоэл и обмер: — Нас подставили».
— Что происходит? — крикнул он, когда они с Ли выбрались на площадь у Академии, пересекая бурлящие улицы по крышам. Теперь Джоэлу без туда удавалось балансировать на тонких жердях, в которые превратилась часть «верхней дороги», словно кто-то старательно ее рушил, перекрывая возможные пути отхода.