— Айгрежа… Айгр… — нараспев твердил Джоэл, бережно перекатывая тачку с мертвыми через камни и исступленно перетаскивая ее через завалы. Руки дрожали, ножны с мечом неудобно упирались в груды кирпича и хлама.
Вермело лежал в руинах. Кто с кем сражался? Открыл ли Уман ворота? Джоэл не знал, не думал. Он только слышал в своем нестройном пении панические возгласы отступающих военных в Квартале Торговцев:
— Чудовища! Из Пристанища Изгоев лезут чудовища!
Через баррикады прорывалась новая сила, Джоэл задержался в проулке, не слишком стремясь обезопасить себя. Он просто ждал, словно праздный наблюдатель, как мимо пронесутся отряды военных. Они боялись, содрогаясь тяжким ужасом неизведанного. Кто-то влился в город, отправив его по новому кругу смятения и страха.
— Братья! Присоединяйтесь к нам! Мы — «Иные»! Мы вам не враги! Мы вместе сражаемся против Цитадели! — кричал знакомый голос, и Джоэл увидел, как через баррикады неторопливо шагает сам Местрий Пратт с ключом на шее.
Его сальный халат вился по ветру, точно замызганный белый флаг, но символизировал вовсе не поражение и капитуляцию, а вступление в игру еще одной стороны. Третьей или четвертой — это уже не имело значения.
За Местрием шествовала не армия, а разрозненные группы странных существ. Вроде бы и людей, но не совсем: у некоторых над головами вились короны из ветвей и цветов, тела других покрывали перья пополам с чешуей, у третьих колыхались за спинами разноцветные крылья, под стрекот и шелест которых «Иные» шествовали по главной улице Квартала Торговцев прямо к Цитадели. Они сохраняли общие очертания людей, но лишь издалека. И тем пугали еще больше, чем сомны и твари Хаоса.
— Чудовища! Вы… чудовища! — кричали то ли солдаты, то ли новые воины восстания. Они не знали, стрелять или бежать прочь. Кто-то вскидывал луки и мечи, кто-то внимал призывам и даже тянулся навстречу.
— Мы пришли с миром! Мы поведем вас в новый мир! — размахивая новыми транспарантами, как ликами богов, кричали знаменосцы «Иных» во главе с самим Местрием Праттом. И изнуренные уличными боями восставшие пока не знали, внять призывам или обвинить во лжи.
— Чудовища! Остановитесь!
— Мы не причиним вам зла.
— Нет! Мы — «Иные», мы слышим Хаос, но мы не сомны. Мы изменились для жизни в новом мире. Когда Страж Вселенной победит Змея, мы пойдем греться под лучами лилового солнца. Присоединяйтесь к нам! Впитайте ауру Хаоса, вы исцелитесь и от обращений, и от своих немощей.
— Пушки! Тащите пушки! — кричали военные, скрипели колеса орудий, но выстрелы пока не звучали:
— Нет, сначала передайте Энн, ждем ее приказов!
— Братья! Узрите: луна и солнце встали в ряд, так написано в пророчестве. Белый Дракон и Страж Вселенной придут, когда на небе раскроются оба глаза Змея, — возвещал Местрий Пратт, возводя руки к прожженным мутным мерцанием небесам, через которых угадывался орнамент чешуи на шкуре древнего асура.
— Последние дни настали! — кричал кто-то в ответ, бросая оружие и устремляясь в лабиринт улиц. — Спасайтесь!
— Как? Куда? Спасаться…
— Спасутся те, кто примут новую природу человечества под лиловым солнцем, — запрокидывая голову, упоенно возвещал Местрий Пратт, вождь «Иных».
Все бывшие охотники, вышвырнутые Цитаделью на край города, вдруг подняли головы под его началом. Он шел, как пророк нового мира, возвещая о несбыточном. А когда в него целились из арбалетов, болты отскакивали от плотной брони, которой мгновенно покрывалось его тело. Он уже стал созданием Хаоса, но не сомном. Как и вся его армия, обученная, озлобленная, но вдохновленная.
Новое человечество вылилось на улицы бурным потоком, являя всем то, что скрывалось до срока за хлипким забором. Неконтролируемый успешный эксперимент, случившийся по незнанию и недосмотру. Армия Местрия Пратта ширилась и росла, похоже, частично бывшие мусорщики скрывались на свалке, делая вид, будто пропали в Хаосе, потому что не вместилось бы столько народу в один растянутый вдоль стены квартал. А может, к нему присоединились еще и трущобы, где тоже никто не осматривал состояние башен. С них-то и началось разрушение барьера, а когда дело затронуло кварталы побогаче, тогда, похоже, только и заметили.
Испуганным зрелищем восставшим еще хватало ума не проливать кровь. Они боялись спровоцировать шествующих к Цитадели монстров. Выстрелов не последовало, и этим воспользовался Джоэл, выкатывая свою ношу из проулка, старательно огибая выбоины в остатках разрушенной мостовой. Он толкал перед собой тачку, частично опираясь на нее, так как не чувствовал больше силы выпрямиться и идти с гордо поднятой головой.