— Внимание! – голос полковника заполнил подпространство. – Вы подходите к границе земных владений. Приказываю немедленно затормозить и отойти в нейтральную зону. В противном случае, ваш корабль будет уничтожен!
Засветился экран, на нём возникла сплющенная физиономия лексонского космонавта. Звуки, которые он начал издавать, казались совершенно нечленораздельными, но, очевидно, автоматический лингвист что-то разбирал в этом кряканье, поскольку из динамика послышались понятные, хотя и лишённые человеческих интонаций слова:
— Мы исследовательский корабль нейтральной цивилизации. Мы изучаем нейтринные потоки ближайших звёзд. Последнее время у вашего светила наблюдается сильное изменение градиента…
— Достаточно! – прервал инопланетянина полковник. – Всё это нам известно, ситуация под контролем, и я требую, чтобы вы немедленно покинули пространство, в которое вторглись в нарушение всех междупланетных конвенций! Через десять минут я отдам приказ открыть огонь.
— У нас мал запас активного хода! – запротестовал лексонец. – Если мы будем уходить на форсаже, то потом не сможем вернуться сюда в случае нужды!
— И прекрасно! – отрезал Крайт. – Учтите, время идёт, и вы уже давно на прицеле наших орудий.
— Но мы только хотим помочь! Гуманитарная миссия, не более того…
Если и были у полковника Крайта какие-то сомнения, после этих слов их как ветром сдуло. В ту пору, когда полковник сам был лейтенантом, ему дважды приходилось участвовать в гуманитарных миссиях, и он отлично знал, что этими словами прикрывается особо циничное ограбление того, кто не может себя защитить от гуманитарной помощи.
На мгновение притопив кнопку переводчика, чтобы лексонец не понял сказанного, он скомандовал:
— Предупредительный залп!
В идеальном вакууме залп аннигиляционных орудий не должен быть виден, только где взять идеальный вакуум в реальном пространстве? Всегда найдётся и межзвёздный газ, и щепотка пыли, которые, погибая, дадут световую вспышку. Пространство в опасной близости от чужого звездолёта нестерпимо засияло, недвусмысленно подсказывая, что будет с чужаком, если он немедленно не изменит траекторию.
— Мы уходим! – поспешно сказал сплющенный лексонец.
— Скатертью дорожка! – напутствовал полковник потухший экран.
Теперь картина происходящего стала предельно ясна. Сыграть на испуге, подкинув дезу об этих самых дурацких градиентах. Что бы они ни означали, но информация с предупреждением об опасности пришла разом из двух источников: от самих лексонцев и от их тайного агента. Если бы командир прислушался к предупреждению и эвакуировал хотя бы часть личного состава, то космическая крепость перешла бы в руки противника без единого выстрела. А так, нападение лексонского флота, благодаря прозорливости полковника Крайта, успешно отбито. Для победы потребовался один предупредительный залп. Ничего не скажешь, лексонцы всегда были трусоваты, недаром во всех конфликтах они соблюдали нейтралитет.
Теперь надо написать рапорт, хорошенько, по-умному доложить о произошедшем, особо подчеркнув свою роль в раскрытии заговора и пресечению провокации. Тут уже пахнет не коньяком, который должен привести патрульный звездолёт, а серьёзными наградами и, не исключено, даже повышением в должности.
Рапорты полковник Крайт писать умел и любил, даже об ошибках и провалах докладывая словно о величайших победах, одержанных лично им. Главное, с какой позиции взглянуть на событие. Головотяпство может обернуться мудрой прозорливостью, трусость – осторожностью, бегство – маневром, приведшим к победе. А сейчас – мечты о хорошем коньяке привели к раскрытию межпланетного заговора. О коньяке в рапорте не будет ни слова, а вот о заговоре…
Крайт сосредоточенно трудился над фразой: «Пресечена попытка захвата опорного пункта силами потенциального противника…» — когда загудел зуммер срочного вызова. Другие офицеры порой ставили вместо зуммера всевозможные развлекалочки, так что связь с начальством предварялась грохотом пальбы или же, напротив, нежным девичьим голоском, произносившим что-нибудь вроде: «Дорогой, генерал вызывает тебя на ковёр. Готовь задницу к порке». Полковник Крайт таких шуток не понимал, в его кабинете был установлен штатный гундосый звонок.