Шорох не выдержал. Две пули ударили в грудь хозяина. Он опрокинулся вместе со стулом и затих.
Выскочив из домика, главарь стал искать глазами своих помощников. Услышав выстрел, они сами побежали к нему.
— Где эта девчонка?! — прорычал Шорох.
— Что случилось? — насторожился Поганка.
— Где?! Убью!!! — в приступе бешенства он даже не мог ответить.
— Загорает.
Шорох кинулся к бассейну, но девушки там уже не было.
— Уходим, — выдохнул он, от бессилия до боли стиснув кулаки. — Бегом, бегом отсюда.
— Как? — растерянно спросили соратники.
— Через окно, — пояснил Шорох. — За мной! Мочи всех без разбора. Твари!
Он рванулся к двери. Надо успеть добраться до спальни, пока еще чего-нибудь не случилось. Там одно окно без решетки. Кстати, ловушка, куда попал Змей, оказалась закрыта. Паркет как паркет. Ничего особенного. Но они не стали рисковать: прошли по доске. Хорошо хоть ее не убрали. Вот и спальня. Шорох распахнул окно. В лицо ударил теплый, густой летний ветер, насыщенный ароматом лугов и влагой недалекого леса. До жжения под ногтями ему захотелось туда, в прохладу, в густую зелень, в покой. Главарь посмотрел вниз. Второй этаж. Высоковато. Да выбирать не приходится. Они с Поганкой приземлились неплохо, а вот Гвоздь замешкался, прыгнул неудачно и подвернул ногу. Они уже перелезли через рабицу, а он был лишь на полпути, сильно прихрамывал и при каждом шаге морщился от боли.
— Гвоздь, быстрее, быстрее, — торопил его Шорох.
Но Гвоздь не успел. Со зловещим молчанием из-за угла вылетела белая лавина. Дюжина огромных лохматых собак. Они бежали бок о бок и казались неведомым многоногим зверем. Длинная шерсть развевалась на ветру, закрывая глаза, отчего зверь становился еще непонятнее и страшнее. В каждом движении чувствовалась скрытая мощь, дикая природная ярость, грация и красота. Шорох невольно залюбовался. На секунду он даже забыл про Гвоздя. Беглец едва успел поднять руку с ножом, как несколько собак накинулись на него, опрокинули на спину, вцепились кто куда. Одна — в пах, вторая — в запястье, третья — в горло. Он вскрикнул, захрипел, задергался, пуская разорванным горлом кровавые пузыри.
— Я же говорил, — прошептал Поганка, прислонившись лбом к сетке, — им человека скушать…
Очнувшись, Шорох выстрелил. Одна собака вздрогнула, упала, завертелась, разрезая воздух пронзительным визгом. Другие псы приподняли от жертвы окровавленные морды и замерли, присматриваясь к врагам. Шорох хотел выстрелить еще, но Поганка остановил его:
— Бесполезно. Ему уже не поможешь. А нам надо уходить, — и, немного помедлив, добавил: — Ошиблась цыганка.
Переборов оцепенение, главарь заставил себя кивнуть и прошептал:
— Нельзя все предусмотреть.
Поганка так и не понял, относится это к цыганке или к ним ко всем. Не время теперь раздумывать. Надо шевелить ногами, да побыстрее.
Через полчаса они сидели в овраге и переводили дыхание.
— Как ты думаешь, они могут пустить собак по следу? — спросил Шорох.
— Если есть хоть одна натасканная собака — нет ничего проще. За ней пойдет вся свора.
— А эти?
— Едва ли. Эти работают на охрану территории. Хотя все может быть. На такую свору должен быть штатный псарь. А то и два. Им жрачки готовить… — ответ Поганки звучал малоутешительно.
Они немного помолчали, думая каждый о своем, и Поганка наконец-то спросил:
— А что у вас случилось на кухне?
Главарь поморщился, но все же ответил:
— Они накормили нас Змеем.
Против всех его ожиданий Поганка воспринял эту новость абсолютно спокойно, только сказал:
— То-то мне мясо показалось подозрительным.
Его было очень трудно вывести из себя.
— Пошли, — недовольно обронил Шорох и, не глядя на спутника, стал карабкаться вверх по склону. Временами невозмутимость Поганки его бесила.
Они продирались по кустам, что росли вдоль проселочной дороги, изредка выглядывали, чтоб окинуть взглядом белесую пустынную ленту дороги, все еще надеясь поймать попутку. И в конце концов удача улыбнулась им. Они заметили зеленый «Москвич», медленно карабкающийся по косогору.
— Берем, — решил Шорох.
Поганка как-то странно поморщился и качнул головой:
— А может, не надо?
Главарь пристально посмотрел в его выцветшие глаза и до хруста стиснул зубы.
— Я сказал — берем!
— Ладно, — с неохотой согласился Поганка, сплюнул и вышел на дорогу, помахивая рукой.
— Эй, земляк, подбрось до Барановки.
Машина плавно остановилась. Тут же вылетел из кустов Шорох, распахнул правую переднюю дверцу и, плюхнувшись на сиденье, уткнул пистолет в бок водителя.