Выбрать главу

Аверин, естественно, знал, что Путы Подчинения можно надеть хоть на ногу, но обычно они надевались на шею. Потому что, кроме обозначения статуса, такой ошейник еще выполнял функцию контроля над дивом.

— М… А ты, я смотрю, навела про меня справки, — вместо ответа проговорил он.

Она кивнула:

— Конечно. И мне очень интересно, как вам удалось выйти на меня. И о чем вы хотите со мной поговорить.

— Тогда — к делу. — Аверин подошел к столу и оперся на него рукой. Теперь позади него оказались диван и торшер, слева — стена. Если она нападет, зайти ему за спину будет затруднительно.

— Расскажи мне всё. Без увиливаний. Начиная с гибели Анастасии Перовой.

Повисла пауза. Дива глубоко задумалась, замерла, глядя куда-то в пространство, но Аверин понял, что победил. Сражения не будет. Он выдохнул, немного расслабился, сел на диван, заложив ногу за ногу, и приготовился слушать.

— Тогда так, — начала она. — Я служила Настеньке почти с самого ее рождения, как до этого ее матери, а еще раньше — ее бабушке. Впрочем, это не важно. Когда Настя выходила замуж за барона Николая Перова, ее отец передал меня ему в качестве приданого. И он должен был так же передать меня потом мужу старшей дочери. Но судьба сложилась по-иному. Дочь не успела родиться, Настенька погибла, а Алеша… вы сами видели. Николай Антонович тоже сильно пострадал, ему удалили селезенку, одну почку. Он почти не ходил, только с тросточкой и не дальше парка.

Я ухаживала за ними в больнице, и Алеша, придя, наконец, в сознание, называл меня «мамой». Вы знаете наверняка, что мы, фамильяры, со временем становимся похожи на хозяев. Николай Антонович решил, что так тому и быть. Не стоило говорить Алеше о смерти матери, особенно учитывая его состояние. А потом хозяин и сам начал временами забывать, что я не его жена. Мы переехали в Петербург, чтобы избежать лишних вопросов, и я ухаживала за ними обоими, пока Николай Антонович не умер. Артемий помогал мне. Больше никаких слуг в доме не было.

— И… от чего он умер?

— Отказала вторая почка. Он много пил после смерти жены. И отказался от пересадки и даже от гемодиализа: не привлекала его жизнь инвалида. Перед смертью он взял с меня и с Артемия слово, что мы будем всю жизнь заботиться об Алеше.

— Почему он не оставил завещания? Он же прекрасно понимал, что див не может быть опекуном?

Она вздохнула:

— Кто знает. Я же говорю, что со временем он начал путать явь и грезы и забывать, что я не Анастасия.

— А как же тебе удалось пользоваться документами умершей? Ты же совершала все эти сделки, с животными и дивами?

Ее губ коснулась едва заметная улыбка.

— У меня есть некоторые связи, в том числе при дворе. Ну и деньги. Они делают чудеса. Будет беда, если Алеша попадет в руки родни Перовых. Его имущество промотают, а самого сплавят в «пансионат» на всю жизнь. Так что игра стоила свеч, и мне удавалось скрываться, пока вы меня не нашли. И если вы придадите это дело огласке, то… вы сами всё понимаете. Так зачем вы выследили меня? Что вы хотите? Денег? Я дам вам столько, сколько нужно, чтобы вы и ваш приятель пристав ни в чем не нуждались до самой смерти.

Аверин резко встал, вскинул правую руку и медленно поговорил:

— Я — граф Аверин. Если ты еще раз посмеешь предложить мне взятку или оскорбить моего друга, ты очень пожалеешь об этом.

Она тоже вскочила, но тут же села и выставила ладони перед собой:

— Простите, ваше сиятельство. Я давно не имела дела с порядочными людьми. Так… что же вам нужно?

Он не стал садиться, а снова подошел к окну.

— Я же сказал, что. Правду. В том числе и о смерти Даниила.

— Что? Даниил мертв?! О-о-о, так вот почему эти люди ломились сегодня ночью ко мне в ворота и угрожали сжечь мой дом! Кто же… — она осеклась и посмотрела на Аверина умоляюще: — Ваше сиятельство! Я клянусь вам, да вы же знаете, я не могу вам лгать, это не я!

— Я знаю. Поэтому хочу знать всё. Твои дивы сделали это? И кто бегает по улицам и пугает мальчишек, стреляющих в галок? Наказывает тех, кто мучает животных? Кто разнес мою кухню?

Она замерла посреди гостиной, прижав ладонь к губам. Ее глаза стали круглыми, как новые серебряные рубли.

— Ты знаешь. Еще раз спрашиваю, это кто-то из твоих «зверей»?

— Клянусь, никто из тех, кто принадлежит Алеше, этого не делал. Помните, что я говорила при первой встрече? Многие держат слабых дивов для развлечения. Колдуны из разорившихся семей не брезгуют их продавать даже в обход закона. Привязывают к поддельным жетонам, зачарованным такими же нечистыми на руку чародеями, и продают, как игрушку. Вы не представляете, что с ними творят на потеху. Но никто из наших дивов не стал бы ничего делать без разрешения Алеши, он их спаситель и друг. А он никогда бы не позволил никого убивать. Даже Даниила. Да, он ненавидит его, но… вы не поверите, Алеша хочет стать полицейским… смешно, правда? — на ее глазах выступили слезы.