Никаких вариантов исключать нельзя. Нужно больше информации.
Я должен узнать подробнее о прошлом моего отца… отца Александра Булгакова. Чувствую, он с кем-то поделился информацией про портал. Отсюда и все эти беды, свалившиеся на нашу семью.
Может быть и самоубийство отца было… не совсем самоубийством. Я должен копнуть в прошлое рода Булгаковых чуть глубже.
«Маргарита Петровна Апрелева, княжна. Старшая дочь князя Петра Алексеевича Апрелева», — сообщило мне Отражение. Быстро оно, однако. Хотя и не удивительно. Фото такой важной персоны, как княжна, должно примелькаться в интернете.
Офигеть. Ко мне в гости инкогнито заявилась такая важная персона, как княжна. А я ей по жопе прописал. А потом подглядывал за ней в душе. А потом переспал с ней. Ну, пусть даже без разврата и пошлости, чисто и непорочно переспал. Но всё равно переспал. Факт есть факт.
Пусть даже не совсем я. Диван с Отражением постарались. Но, во-первых я в ответе за Диван, которого приручил. А во-вторых, Отражение… это я и есть. Моя сущность, моя самость. Которая просто иногда действует отдельно от меня и моего разума.
Отражение — это ведь я и есть. Это не какая-то другая сущность. Его воля — моя воля. Его желания — мои желания. И даже если оно иногда разговаривает, это ничего не означает.
Скорей всего на месте Отражения я бы поступал аналогичным образом.
Кажется, игра намного серьезнее, чем я думал раньше. Неизвестные враги готовы конкретно взяться не только за род Омутовых, но и за нас, Булгаковых.
А это означает, что нужно принимать новые меры.
Ясно одно — за дом, возможно, очень скоро, начнется максимально серьезная борьба. Смогу ли я обеспечить безопасность Нейди и Наташи?
— Хм… — я задумчиво поскреб подбородок, допил свой чай. После чего встал и под удивленные взгляды Наташки и Нейди вышел из кухни.
Я решил немедленно позвонить князю Омутову.
Надеюсь, что тот в благодарность за двойное спасение дочери пойдет мне навстречу ещё один раз. Было бы также неплохо, чтобы он задействовал свои связи в полиции, чтобы выйти на злоумышленников.
Главный вопрос — стоит ли мне говорить про портал князю Омутову? Согласится ли он хранить секрет или же…
Государство портал у меня отожмет однозначно. Империи точно не нужно, чтобы гражданские шастали по закрытой территории Архидемона.
Нет, при всём уважении к князю, про портал я ему говорить не буду. По крайней мере пока.
— Здравствуйте, вы позвонили в приемную князя Омутова, — произнес сухой женский голос на том конце провода, — Скажите, какой у вас вопрос?
Голос звучал довольно сухо и официально, очень ровно. У меня даже закралось подозрение, что я общаюсь не с человеком, а с чем-то вроде искусственного интеллекта.
— Здравствуйте, я виконт Александр Булгаков, — представился я, — Князь Омутов дал мне этот телефон и сказал, что я могу звонить ему в любое время. У меня как раз важный разговор.
— Вас поняла, — ответил голос на том конце провода, — Князь перезвонит вам через несколько минут. Ожидайте.
Послышались гудки отбоя.
Я нервно расхаживал по комнате, поглядывая на часы на стене каждые несколько секунд. Когда телефон наконец зазвонил, я практически набросился на него, ответив резким:
— Алло?
— Здравствуй, Саша, мой мальчик! — раздался глубокий голос князя Омутова, — Я только что получил твое сообщение. Что у тебя приключилось?
Судя по голову, кажется, он был в хорошем настроении. Впрочем, князь Омутов по своему характеру как будто никогда и не выходит из этого состояния.
Я быстро объяснил ситуацию. Я рассказал ему о визите адвоката из семьи Апрелевых. Но не сказал, что это была дочь самого князя.
— Не знаю, можно ли доверять этим Апрелевым. Но я не могу позволить недругам забрать единственное, что осталось у моей семьи, — сказал я, — Они как будто обложили наш род со всех сторон. Мне нужна ваша помощь, сударь. За себя я не боюсь, но я переживаю за сестру. Вы единственный, к кому я могу обратиться.
На другом конце линии возникла пауза, и на мгновение я испугался, что князь откажет. Но затем он заговорил, его голос был твердым и решительным.
— Хм… снова Апрелевы, значит… — произнес он, — Ну что ж… Я рад, что ты обратился именно ко мне, Саша. Я в большом долгу перед тобой за спасение моей дочери и…
Внезапно на том конце провода раздался ещё один голос. Как будто говорил человек, находящийся на некотором расстоянии от Омутова.