— Ах, Саша, какие же смущающие вещи ты говоришь! — засмущалась она.
— В такие моменты мне хочется, чтобы мы проводили больше времени вместе, вдали от любопытных глаз.
— Ах, полностью согласна, — сказала она, ее голос стал ещё теплее, — Но, Саш, я сейчас не просто поболтать позвонила… Ты наверное, уже в курсе, что тебя ожидает завтра?
— Да, мне уже пришло уведомление от комитета этики, — ответил я.
Тон нашей беседы внезапно изменился. Голос Черновой стал серьезным, ее слова приобрели вес, который совершенно не соответствовал игривому началу беседы.
— Что ж… это очень хорошо, — начала она. Чувствовалась, что графиня собирается затронуть очень важную тему, — Мне нужно кое-что с тобой обсудить. Касательно будущего заседания комитета этики.
— Ага, — ответил я, насторожившись, — Что именно?
— Как ты знаешь, я один из членов комитета, — сказала она, ее голос звучал слегка напряженно, — Так вышло, что я случайно… гм… подслушала один разговор. Я думаю, тебе следует об этом узнать до начала заседания.
Мой пульс участился. Кончики пальцев слегка задрожали.
— Продолжай, — призвал я. Мне пригодится любая информацию, которая даст преимущество на грядущем заседании.
Чернова на мгновение замешкалась, как бы тщательно взвешивая свои слова.
— Есть некоторые члены комитета, которым сильно не понравится… если столь юный дворянин как ты, встанет во главе рода. Они приверженцы традиций, и молодежь во власти их серьезно раздражает. Формально отказать тебе они не могут, но, будь уверен, прицепятся к любой мелочи, если такую обнаружат.
— Понятно, — сказал я, озабоченно нахмурив брови, — Что посоветуешь? Как подготовиться к этой встрече? Не хочется надеяться на авось.
— Прежде всего, убедись, что твои документы и доказательства в порядке. Расставь все точки над «i» и даже над «ё», так сказать.
— Всё так серьезно?
— Да. Настолько, что проверь даже черточку над «й». Эти бюрократические сухари любят придираться к мельчайшим деталям. Ты же не хочешь дать им повод дискредитировать себя?
— Обязательно всё проверю, — согласился я, уже мысленно дав команду Отражению. Ангел с боевым мявом нырнула в ящик шкафа, где лежали все документы Александра Булгакова. Оттуда послышался шелест и шорох бумаг.
— Во-вторых, постарайся сохранять спокойствие и выдержку на протяжении всего заседания, — посоветовала она, — Эти люди будут пытаться спровоцировать тебя. Так сказать, взъерошить тебе перья и выставить непригодным для главы рода. Не дай им такой возможности. Покажи им, что ты человек чести и достоинства.
— Обязательно. Спасибо, Ира, — искренне сказал я, — Я сделаю все возможное, чтобы сохранить голову холодной.
Благо Нейди изрядно натренировала устойчивость моей задницы к троллингу. Спасибо нейронке за это.
— И, наконец, — добавила графиня, ее голос снова смягчился, — Саша, помни, что ты не один. Я буду рядом, поддерживая тебя на каждом шагу. Главное, посматривай на меня в ходе заседания и следи за моим лицом.
От её слов моя грудь наполнилась теплом, которого я не чувствовал уже давно. Было приятно осознавать, что прошлые испытания создали между нам такую прочную связь.
Получается, я даже должен быть благодарен тем злодеям, которые напали на летучий остров семьи Омутовых! Ведь именно благодаря им наша связь с Ирой стала такой прочной!
— Спасибо, Ира, — тепло поблагодарил я, чувствуя привязанность к этой женщине. Пусть в чем-то наивной, но неизменно доброй и веселой, — Ты представить не можешь, как я тебе благодарен…
— Ах, Саша, а ты не можешь представить, как я хочу тебя поскорее увидеть вживую… Очень скучаю…
— Скоро у нас будет такая возможность, любовь моя…
На этом наш разговор подошел к концу. Я положил трубку, нацеленный строго на победу. Кажется, предстоящее заседание может преподнести немало сюрпризов. Единственное, что грело мою душу — то, что я скоро снова увижусь с моей очаровательной графиней.
Пора мне самому стать графом и уже официально возглавить род Булгаковых.
Одиннадцать часов утра. Назначенный час, назначенное место. Здание русского исторического общества, где и заседает комитет этики. Престижный район Москвы.
С занятий я благополучно отпросился, объяснив ситуацию. Все-таки не на дискотеку меня вызывают, а в комитет дворянской этики. Руководство училища меня отпустило, хотя и проворчали, что в последнее время я пропускаю как-то слишком много занятий.
Я лишь улыбался, нисколько о том не сожалея. Про Аномалии я знал побольше, чем любой из преподавателей, при всём уважении.