— Ня, — Ангел махнула лапкой, как будто бы предлагая драконидку идти вместе с ней.
Но странные близняшки с единым разумом покачали головами.
— Мои тюремщики вообще не община и не старейшина, — сказала она… или, может быть, они? — Я очень благодарна им за то, что они меня спасли и излечили от того жуткого безумия. Ты знаешь, что такое полностью потерять себя?
— Ня-я-я… — Ангел неопределённо пожала плечами. Подобное состояние ей, разумеется, не было знакомо.
— Когда я стала Аномалией, все, что мне хотелось — это убивать и терзать людишек, — сказали драконидки в унисон, — Я очень благодарна, что старейшина теперь избавил меня от этого безумия. Но я боюсь, что оно может снова вернуться ко мне, если я покину общину. А я этого не хочу… не хочу становиться безумным монстром, каким была раньше. Так что эти два ошейника вовсе никакое не рабство. А моё спасение от куда худшей участи.
— Ня… — Ангел была полностью сбита с толку таким откровением.
Издалека послышались крики. Кажется, к ним кто-то приближался.
— Беги скорее, — сказали драконидки, — Пока нас не увидели вместе.
— Ня! — Ангел кивнула и, распушив хвост, бросилась прочь. Драконидки с лёгкой грустью смотрели ей вслед, потирая свои ошейники. То ли символы рабства, то ли путь к настоящей свободе.
— Простите, старейшина, — печально произнесла Мара, — Кажется, мы её упустили.
Старейшина сидел в кресле в зале совета. Горящие факелы бросали на его лицо причудливые пляшущие тени.
— Ничего страшного, — спокойно произнёс он, что-то вертя в пальцах, — Меня особо не интересует это хитрое отражение. Куда интереснее мне его хозяин.
— Но как мы найдём хозяина, старейшина? — удивлённо произнёс Трок, — Их обоих наверняка уже и след простыл.
— Нет, он вернётся, и очень скоро, — задумчиво произнёс старейшина и что-то поднёс к лицу, внимательно рассматривая.
— Почему вы так уверены, старейшина? — хором спросили Трок и Мара.
— Ему придётся вернуться, — отрешённо произнёс старейшина. В своих пальцах он разглядывал несколько розовых кошачьих волосков.
Глава 3. Добрые общинники
Я притаился в подворотне за несколькими контейнерами с мусором. В желудке урчало. В этой атмосфере ужаса и безнадеги особенно зловеще прозвучало бурчание моего пустого желудка. Я был голоден… хотя и не настолько, чтобы проверять, что там в контейнера есть интересного.
И тут вдали среди завалов и обломков я заметил движение. Мои сердце забилось быстрее. Это была она! Ангел, моя храбрая котейка с розовой шкуркой, к счастью почти незаметной в темноте.
Когда она приблизилась поближе, я увидел, что она напугана и взволнована. Ее шерсть была растрепана, глаза полны тревоги, а уши прижаты к голове.
— Ангел! — прошептал я, стремясь успокоить ее своим голосом, — Сюда, давай ко мне!
Она приближалась все ближе, я увидел в ее ярких желтых глазах своё отражение. Я протянул руки, она подбежала ко мне и прыгнула прямо в мои объятия. Я прижал ее к себе, ощущая ее дрожь, и начал гладить мягкую шерсть.
— Ты в безопасности, моя маленькая, — шептал я ей, стараясь успокоить ее, — Всё хорошо.
С чем она там столкнулась, что так перепугалась? Пусть у неё и не очень много энергии, но Отражение ведь сущность далеко не из слабых!
Она уютно устроилась на моих коленях, и я продолжал гладить ее. Мои пальцы скользили по ее спине, погружаясь в розовую шерстку. Я слышал ее мурлыканье, слабое и нежное, как признание взаимности нашей связи.
Хвостом она коснулась моей кожи на ладони, передавая мне всю увиденную информацию. Я нахмурился. Количество ответов не сильно уменьшилось, зато число вопросов возросло знатно так!
— Не знаю, что этот Старейшина с тобой сделала и почему ты перестала проходить через стены, — сказал я вслух, обнимая ее еще крепче, — Но я найду решение. Мы пройдем через это вместе, я не оставлю тебя никогда. А этому хреномагу его магию запихну в…
Постепенно, Ангел успокоилась. Ее дыхание стало ровным и спокойным. Я ощущал, как она расслабляется в моих объятиях, отдаваясь этому моменту безмятежности. Я прекратил гладить ее и просто держал, словно хранитель, защищающий ее от всех бед.
Обычно это Отражение всегда защищает меня. Но сейчас ему нужна моя поддержка. Особенно в момент, когда оно ослабло.
Она подняла лапку и легонько коснулась моей щеки, словно благодаря за любовь и поддержку. Я улыбнулся и прижал ее еще крепче. Мы были одним целым, объединенными в этом опустошенном мире. В самом прямом смысле этого слова.