— Да как вы смеете! — тут же взвился зельевар в крике.
— Прошу, — Гарольд подал ему письмо-приглашение с королевским гербом, — вас что-то не устраивает?
Снейп воззрился на бумагу с недоверием.
— Если это шутка…- он поверил письмо на различные чары, но те упорно показывали отсутствие какой-либо магии.- И для чего вы понадобились королеве? — поинтересовался зельеварения.
— Вы разучились читать? Там все написано- ехидно спросил Гарольд у мужчины.
— То есть вы не явились в школу из-за того, что пили чай? — Феноменально! — прокомментировал зельевар.
— Мне кажется, что раз студент нашёлся, надо распределить его, — подал со своего трона голос директор.
— Да, Альбус, ведь скоро занятия, сейчас, — Минерва сняла с полки Шляпу и отдала её на голову мальчика. В голове у Гарольда раздался голос:
— Ну и куда мне вас распределить?
Растерявшийся от неожиданности Гарольд мысленно ответил:
— А какие есть варианты? — и Шляпа мгновенно прокричала:
— Равенкло!
Тотчас на мантии появился вместо герба школы, появился щит лазоревого цвета с бронзовым вороном, расправившим крылья, и держащим волшебный посох.
— Я отведу и покажу где он будет жить,- полугоблин сразу проявил желание увести своего студента подальше от руководства и шанса быть наказанным.- Вот ваше расписание, — порывшись в кармане достал он разлинееный и исписанный лист.- Идите, пока перекусите, — проведя Гарольда в факультетскую башню, вызвал домовика, которому заказал плотный завтрак в комнату.
— Сейчас с завтрака придут ваши сокурсники, вы вместе с ними пойдёте на первое занятие, староста всех проведет, после занятий он же и заведет на следующее. Если где-то заблудились, не паникуйте и помните о том что если вы наверху, то необходимо спускаться, и наоборот. Постарайтесь не отставать. – сообщил декан.
Пришли студенты, все собрали необходимое к занятиям, и под руководством старосты выдвинулись на первое занятие.
Кабинет директора покинули профессора, представители попечительского совета.
Дамблдор сидел за столом и размышлял.
Никто не видел такого лица директора, как темнота придаёт любому отблеску таинственность, так и на лице директора проступило недовольство.
Мысли директора были тяжелы:
«Если и получилось с появлением на сцене выправить течение плана, то к другой части было много претензий.
Опять мальчишка повернул ситуацию таким образом, что невыгодно его трогать. Наоборот, если с ним будет странности происходить, на это сейчас обратят особое внимание и будут задавать неудобные вопросы. А ведь вечером на распределение уже было все подготовлено для занятия им позиции противоборствующей карманному герою. Должен же был пойти на Слизерин, должен! Не должно было всего этого случится. И опять надо много чего исправлять. Ведь так удобно было иметь только одну страшилку, тёмный факультет был один. Вороны всегда были нейтралами, тьмой объявить можно, но к чему это все приведёт, тот ещё вопрос. Благо есть нужные головы, которые будут озвучивать правильные мысли. Мы ещё сделаем из тебя Тёмного Лорда, Гарри». — Дамблдор с довольным видом откинулся на спинку своего трона, отхлебывая чай, проговорил в пустоту кабинета:
— Что ж, фигуры расставлены, и натянута паутина на философском камне.
====== Глава 9. Паутина на философском камне. ======
В школе магии все пропитано духом необычности, чуда.
Само здание волшебного замка словно специально придумано для того чтоб детям в нем было удобнее искать приключения.
Одни только лестницы, двери, портреты, доспехи создавали чарующее пугающее впечатление, как днем, не говоря уж о вечером.
Лестницы лидировали в необычности. Во-первых их было много, больше двухсот. Во-вторых, они двигались, ступеньки на них пропадали, скрипели и трещали.
Следующим по удивительности были двери. Они были разнообразны: как простые, деревянные с ручками, так двери- картины или статуи, открывающиеся по паролю или просьбе.
Учёба в волшебном замке, таком как Хогвартс необычна этой атмосферой.
Сами занятия волшебству добавляли в эти суровые стены неуловимый уют и мимолетное умиротворение.
Начались занятия, и каждый предмет никак не мог сравниться с обычной школьной программой: чары и трансфигурация давали иллюзию всемогущества, но на твёрдой основе науки волшебства.
Зельеварение, наоборот, скрывало своё очарование деталями и нюансами.
Травология удивляла простотой самой природы.
Были также и совсем невероятные для юного волшебника предметы, как астрономия, позволяющая увидеть величие магии творения запредельных красот и размеров. А также полёты на метлах, позволяющие ощутить всю близость земли на любой высоте, и позволяющие вырвать свободу у тесных стен.
Были и уроки позволяющие некоторым поскучать или повеселиться: история магии и защита от тёмных искусств.
Многим хватало всего этого, но истинный клад был библиотекой, где все волшебство слова проявлялось более полно.
Неизменными исследованиями, поисками нового и приключений, всегда занята молодежь, дающая бурлящую энергию в любой процесс.
Каждый день Гарольд не уставал удивляться волшебству и волшебникам.
“Люди всегда разные”, – подумал он,- “и даже если внешне не отличишь друг от друга, характер и внутренний мир, опыт делает их неповторимыми”.
Занятия, как и профессора, которые их вели, различались своим подходом.
За прошедший месяц Гарольд продвинулся в познании непростой науки волшебства.
Например Флитвик, старался увлечь, сделать интересным или показать полезность чар.
Вел свой предмет с юмором и Гарольду нравился его подход, когда под кажущейся лёгкостью скрывается основательная база.
Минерва МакГонагалл, с самого первого занятия делала упор на дисциплину и строгость, свойственную её предмету, математически точному и лаконичному, однако требующего и толики живого воображения.
Зельеварение в строгости изысканности подходов к процессу можно было сравнить с написанием музыки или картины, где опыт и необходимая импровизация шли побок с точностью рецептов.
История магии увлекала только избранных, и если у вас был иммунитет к усыпляющему голосу призрака, то этот предмет чаровал своими подвигами и свершениями героев древности, описанных вычурными и немного сухим книжным языком.
Защита от тёмных искусств была похоже на юмористическое шоу только на первый взгляд, но иногда умение рассмеяться в лицо опасности значило много, ещё больше значил смех над глупостями других, однако смеясь над чужими ошибками невольно начинаешь задумываться над своими.
Единственный предмет который Гарольд не понимал, это был полёт на метлах. Но ограничивалось это непонимание выбора инструмента на котором предполагалось летать.
И если в какой-то момент истории это было оправдано, то сейчас это скорее дань традиции. Так и игра на метлах выглядела нелогично.
Так за различными занятиями пролетело незаметно время, и наступил Хэллоуин.
Спускаясь в большой зал на ужин, Гарольд ощущал разлившийся по замку запах печеной тыквы.
Только студенты заняли свои места как в двери Большого зала ворвался профессор Квиррел, с криками о тролле в подземелье.- “наверное, хотел всех напугать, по традиции”- подумал Гарольд, с удивлением наблюдая за суетой.
И только вид пробегающего мимо своего декана, убедил его, что возможно это не розыгрыш.
Гарольд подошёл к суетящемуся старосте, чем может помочь маленький волшебник при нападении тролля, только слушать что говорят старшие и опытные.
Гарольд осмотрел зал, многие первокурсники как и он собрались в компактные группы возле старшекурсников, только безголовые гриффиндорцы ломанулись толпой из Большого зала в сторону своей башни.
Их староста пытался утихомирить паникеров, но оказался подхвачен как щепка водоворотом, своими младшими подопечными.
Наконец, младшекурсники были организованы, пересчитаны, и контролируя идущих спереди и позади от идущих шли семикурсники как более опытные, старосты сопровождали чуть позади и оставались резервом.