– Извиняюсь.
Она вошла в его комнату.
– Прошу, расскажите мне. Что замышляет Эдгар? Вы знаете, не так ли?
Поль подумывал, не оставить ли дверь открытой, но решил, что будет опасно, если кто-то услышит вопрос Лидии, так что тихо закрыл её.
– Думаю, вам лучше спросить самого графа.
– Он просто уйдёт от разговора. И, кроме того, мне не улыбается разговаривать с Эдгаром.
– Почему это?
– Разве Улисс не предпринимает что-то прямо сейчас? Он человек, который может использовать магию фейри. Меня наняли как фейри-доктора, и всё-таки я не нужна?
– Это потому что непохоже, чтобы Улисс делал что-то против нас сейчас. Когда наступит время и нам понадобится ваша помощь, уверен, граф придёт к вам и всё объяснит. Мне кажется, он хочет держать вас от опасности так далеко, насколько может.
«Так он тоже на стороне Эдгара».
Но всё-таки Лидия подумала, что Поль может лучше понять её позицию, чем Рэйвен или Армин, которые были до безумия преданы своему господину, и поэтому решила прийти сюда.
«Это правда, даже если мне говорят, что это ради меня же самой, я не могу согласиться с подобным».
– Я ходила в гарем.
На лице Поля вдруг выступило волнение.
– Я обнаружила восковую куклу, на которой был черный алмаз… Нет, это неважно. В любом случае, разве Принц не ищет черный алмаз и парный ему белый?
Выражение его лица стало даже более взволнованным.
– Много лет назад белый алмаз нашли в Риме, но, хоть его и должны были вернуть в Англию, он был украден и, я слышала, отца Эдгара подозревали в этом. Эдгар ведь не пытается заманить в ловушку и поймать виновного в этом, который тогда, работая на Принца, похитил алмаз? Настоящий виновник, мужчина, которого называют маркизом, часто посещает этот гарем, не так ли?
Поль вздохнул, словно сдаваясь, так как она выяснила всё.
– Да, это правда. В то время, когда белый алмаз украли, маркиз Бэкстон принимал участие в миссии и находился в Риме вместе с герцогом Сильвенфордом. Граф намекнул маркизу Бэкстону на пару черного алмаза, и сделал так, чтобы он выдал белый алмаз, который должен был передать Принцу, заставив маркиза думать, что ему подвернулся прекрасный шанс вырваться из рамок, установленных Принцем, и завладеть обоими алмазами.
– Но на его пути встал Улисс.
– Сказать по правде, похоже, Улисс взял в заложники Джимми.
– Что, того мальчика?
– Вот почему граф не может принять радикальные меры, и, таким образом, пока мы наблюдаем за действиями врага и думаем, что делать дальше.
Так он поэтому хотел сказать Лидии не забивать голову их делами пока.
– Можете сказать мне ещё кое-что? Кем является Джин для Эдгара?
– Джин? О, одна из его прошлых товарищей, девочка, которая умерла, чтобы спрятать черный алмаз.
– Она умерла? …Она была его любимой?
Лидия, должно быть, смотрела на него со всей серьёзностью. Поняв это, Поль тут же замахал обеими руками.
– О нет, это было невозможно. Она была черной девочкой и, похоже, совсем маленькой.
«Хм, чёрной? Погодите, что такое?
Тогда это значит, что восковая кукла скопирована не с неё».
– Не думаю, что это та Джин.
– …А, да, другая леди тоже носила имя Джин.
– Так было две Джин, которые имели важность для него?
– Э-э, её звали Джин-Мари. Маленькая черная девочка, видимо, попросила графа назвать её в честь особенной для него женщины и поэтому получила такое же имя.
– Особенной женщины? Так Джин-Мари и вправду была любимой Эдгара?
– Но, Лидия, это не должно беспокоить вас…
– Почему…
Лидия совершенно запуталась.
Она ненавидела себя за то, что не знала ничего об Эдгаре. Было две Джин, которые имели для него важность?
Она не смогла удержать себя и выплеснула эмоции на Поля.
– Почему Эдгар ничего не сказал мне об этом?
– Потому что он беспокоится о вас и…
– Нет, неправда. Он точно думает, что может просто использовать меня, когда ему это удобно. И поэтому говорит мне, что я должна помалкивать, когда у него нет сил, да?
– Нет, это не так…
– Поэтому он не слушает меня, сколько я не предупреждаю его. Опасно оставлять тот проклятый алмаз рядом с собой. Даже если это ради мести… Если он не намерен слушать моё мнение, какой смысл держать меня здесь, как его фейри-доктора.
– С тем алмазом ничего нельзя сделать. И нам нужно подождать немного, как бы то ни было.
– А что, если что-нибудь случится за это время?
Если это был Эдгар, то он, несомненно, заслужил это, но Лидия внезапно поняла, что была в ужасе от такой перспективы.
Эдгар никогда не боялся потерять собственную жизнь.
Он не любил Лидию, и поэтому его совершенно не беспокоило, если он совершал что-то опасное, даже если она тревожилась о нём.
И поэтому Лидия чувствовала раздражение, и, так как её желание помочь Эдгару не находило отклика, она, в конце концов, начала совершать эгоистичные поступки.
Она пошла на поводу эмоций, забыла о предупреждении Коблиная и бросила Эдгара.
Кольцо с лунным камнем имело силу, которая могла защитить его от проклятия.
«О нет», – в ней вдруг взыграло беспокойство.
Что, если что-нибудь случилось с Эдгаром, пока она занималась всем этим?
Лидия попыталась встать, но её нога зацепилась за одну из художественных принадлежностей, разбросанных по полу, и она чуть не упала.
Она схватилась за руку Поля, которую тот протянул ей.
– С тобой всё в порядке?
Она почувствовала запах растворителя, и мысль, что он был не таким, как Эдгар, пришла ей в голову.
Он отличался от графа, который был окружен благоухавшими духами дворянками. Если бы это был её отец, он бы пах каменной крошкой, пылью и реактивами.
Если таков был истинный цвет мужчин, тогда Эдгар был наихудшим из всех.
Но она знала часть его, что имела только запах свежевыстиранных рубашек. Что происходит с ней, когда она постоянно оказывается так близко к нему, что может заметить подобное?
– Я не привлекательна и не красива, не так ли?
Из-за всех тех раз Лидия должна была смотреть на него большую часть времени.
– А? В-вы… ничего подобного.
– Прошу, не пытайся заставить себя. Джимми столько раз выставил меня дурой.
– Э-э, на самом деле то, что я сказал Джимми, совсем не было вежливостью…
– Я совсем не привлекательна. Поскольку я упряма и со мной трудно иметь дело. Я понимаю, что даже если женщина некрасива, то, пока она улыбается, она выглядит так, словно в ней есть что-то привлекательное. Но я не способна на такое, и поэтому приехала сюда, желая сделать то, что могу. И всё же, когда я, забеспокоившись, приняла меры, которые, считала я, пошли на благо, неужели получилось так, что принесла Эдгару только проблемы? Если ему не нужен фейри-доктор, зачем он так настаивает на свадьбе? Он даже несерьёзен, но всё равно продолжает звать меня своей невестой, как же это бессердечно с его стороны – забавляться, играя со мной вот так. Если это так, то я распрощаюсь со своим спокойствие и рано или поздно начну чувствовать к нему что-нибудь…
Лидия продолжала выплескивать бушевавшее внутри неё, вцепившись в Поля, который не знал, что делать.
– Поль, опасно не запирать дверь, – раздался голос с порога.
– М-милорд… О нет, это ничего не…
Поль быстро отпустил Лидию, и она сейчас же отпрянула от него, но её нога зацепилась за очередную принадлежность.
«Только что он слышал меня?»
Лидия почувствовала, как от боли и смущения её лицо окрашивается краской, и быстро отвернулась.
– Это не то, что вы думаете, милорд. У меня не было подобных намерений, Лидия споткнулась и я…
Лидия подумала, что, даже если он не хотел, чтобы сложилось неправильное впечатление, он не должен был отрицать очевидное, и от этого ей стало горько.