Автор: Мидзуэ Тани
Иллюстратор: Асако Такабоси
Переводчик: Ксена
Глава 1: Тревоги разлуки
«Любимая моя Лидия,
Вчера в Лондоне шёл снег.
С самого утра то тут, то там происходили несчастные случаи, и было довольно интересно наблюдать за тем, как люди падали перед особняком.
Темза тоже совсем замёрзла, и многие катаются по ней на коньках.
Когда я вижу, как некоторые пары катаются, взявшись за руки, я не могу не представлять себе, что было бы, будь ты здесь.
Рождество – семейный праздник, и поэтому мне легко вообразить, как вы со своим отцом проводите время в своём маленьком уютном мирке. Мне очень хочется знать, как ты там, я искренне желаю, чтобы в один прекрасный день я тоже смог провести с тобой Новый год и Рождество.
Близится Двенадцатая ночь*.
Рождественский сезон в Лондонском обществе уже подошёл к концу, но я не стану бессмысленно спрашивать, когда ты вернёшься.
Поскольку с самого начала я пообещал, что ты можешь провести свой отпуск так, как желаешь, я не хочу, чтобы ты считала меня человеком, который слишком много заставляет тебя работать.
Я сдерживаю страстное желание немедля увидеть тебя и отвлекаю свои чувства, сочиняя письмо.
На самом деле я не могу спокойно отдыхать. Я уверен, что из-за произошедшего недоразумения у тебя сложилось обо мне неверное мнение и ты уехала в Шотландию, и потому меня чрезвычайно волнует, собираешься ли ты вернуться в Лондон.
Я уверен, что там, где ты находишься, властвуют холода. Я боюсь, что ты можешь простудиться.
Ты всегда твердишь, что не можешь верить моим словам, но я прошу, поверь лишь этому.
Даже когда мы порознь, мои мысли лишь о тебе.
Твой Эдгар Эшенберт»
*
Вновь сложив письмо и убрав его в ящичек из каштанового дерева, Лидия тихонько вздохнула.
Впервые с того времени, как она стала фейри-доктором графа Ги-Бразил Эдгара Эшенберта она была далеко от него так долго.
Она силой выбила себя отпуск на праздники и проводила его в Шотландии вдали от Лондона в своём домике неподалёку от Эдинбурга, по какой-то странно причине Лидии было не спокойно.
Должно быть, её тревожили письма, которые каждый день приходили от Эдгара.
Этот граф без малейших колебаний относился к ней, как к своей невесте, но она не могла в полной мере верить его словам и сбежала из-за страха влюбиться в него, не зная, что делать.
Поскольку он был известным донжуаном, не привыкшим сдерживать себя в отношениях с женщинами. Даже несмотря на то, что письма приходили каждый день, какая-то часть её не могла полностью поверить в написанное в них.
Но как только она прочитала про мелочи, происходящие в Лондоне, напряжение покинуло её личико, а в груди пробудилась боль из-за того одиночества, которое должен был чувствовать Эдгар, не имеющий семьи, и её сердце дрогнуло от его необычайно серьёзных слов.
Письмо Эдгара дышало искренностью и честностью. Он казался совершенно другим человеком, нежели тот Эдгар, которого она знала как самоуверенного, надменного и дьявольски красивого дворянина, от которого можно было ждать лишь беды.
Но у Эдгара была и хрупкая, одинокая черта характера, и из-за этого Лидия была втянута в Лондонскую кутерьму, каждый день появлялась в его особняке и имела позволение оставаться там, насколько пожелает, будучи его «невестой».
На её левой руке слабо отсвечивало «обручальное кольцо» с лунным камнем.
Только Эдгар мог снять его, и всё же она вернулась домой, забыв о нём.
Но, тем не менее, этот лунный камень, по видимому, обладал магией фейри, благодаря которой обычные люди не могли видеть его. Или, возможно, это была заслуга фейри Коблиная, присматривающего за ним.
Так как ни её отец, ни горожане до сих пор не заметили его.
После того, как отец Лидии, бывший единственным членом её семьи, посетил празднество, проходившее в канун Нового года, он заявил, что хочет сделать геологическую сьёмку, пока университет закрыт, и отбыл в Северную Европу.
Лидия, оставшись одна, была в такой ситуации, что могла уехать в Лондон в любое время, но чувства её были в неопределённости, поэтому тянула время.
Она отошла от стола, приблизилась к окну и провела пальцами по затуманенному стеклу.
Снаружи висело низкое небо, покрытое серыми облаками, и казалось, будто рассвет наступил лишь после полудня.
Стекло, которое снаружи было скованно морозным холодом, на ощупь было самым настоящим льдом, и, вступая в контакт с горячим воздухом, исходившим от очага, быстро снова покрывалось дымкой.
Вновь прогнав её, она увидела мутное отражение, обладавшее красновато-коричневыми волосами.
Золотисто-зелёные глаза могли видеть фейри, незримых для других людей. Глаза, из-за которых горожане отвергали её и звали ведьмой, смотрели на неё из окна: в них явственно светилась решимость продолжать борьбу.
Потому что она не могла поверить, что слова Эдгара из письма: «Мои мысли лишь о тебе», - действительно предназначались ей, и поэтому Лидия не была готова к сердечной встрече с ним.
- Лидочка, ты, может, письмецо от него ждёшь?
В дверях появилась молоденькая девушка, чьи волосы кофейного цвета были небрежно завязаны в хвостик.
- Что, о боже, Лота, что ты такое говоришь? Это невозможно.
Она сразу бросилась отрицать это, но Лота всё равно не выглядела убеждённой.
Лота была бывшей пираткой, но после того, как встретила деда, решила немного пожить в Лондоне, однако на днях она приехала, заявив, что хочет провести немного времени со своим другом.
- Но, между прочим, ты каждый день в дно и то же время подходишь к окну и ждёшь. И как раз тогда, когда должны приносить почту.
- Ох, правда, а я и не замечала.
-Гляди, почтальон!
В мгновение ока Лидия прильнула к окну, но поняла, что сделала, когда Лота со сдавленным смехом проговорила:
- Про…сто шучу.
Покраснев, девушка надулась.
- Это подло.
- Прости, прости, но это не то, что стоит скрывать.
Лота похлопала её по плечу, но Лидия снова вздохнула.
- Просто письма приходят каждый день, а в последнее время их не было, так что я немного беспокоюсь. Он, может, заболел или получил травму.
Письмо, которое читала Лидия, прибыло немногим ранее.
- Эдгар? Заболел? Травму получил? Да быть не может. Говорю тебе, это наверняка одна из его схем.
Лота уселась на стул, закинув ногу на ногу. Хоть она и стала жить с дедом, она не могла сразу избавиться от мужских привычек, и вела себя так, как привыкла, будучи капитаншей пиратского корабля.
- Схема?
- Он знает, что ты будешь волноваться, если письма перестанут приходить. Вот как сейчас. Таким образом, он пытается сделать так, чтобы ты сама прервала свой отпуск и вернулась в Лондон.
Это имело смысл. Лота давно была знакома с Эдгаром и прекрасно знала, насколько преступным он был и как любил пофлиртовать.
Лидия постаралась взять себя в руки, думая, что не стоит больше ждать писем.
Однако, лишь заслышав звяканье колокольчика, который обычно использовался почтальоном, она выбежала из комнаты.
Выбежав в сад, она толкнула створку деревянных ворот, чтобы добраться до почтового ящика. Она увидела белый конверт, торчащий из него, и попыталась забрать его, но пушистый серошерстый кот схватил его раньше и убрал подальше от неё.
- Наконец-то пришло!
- Нико, ты пишешь письма?
Видя, что Лидия смотрит на него с удивлением, фейри-кот встал на задние лапы на ящике, гордо выпятив грудь.
- Джентльмену пристало писать письма.
Он был фейри, который носил галстуки, тщательно ухаживал за своим мехом и подражал манерам джентльмена.
Он был другом детства Лидии и её компаньоном, а из-за того, что провёл много времени с людьми, умел читать и писать. Из всех, кого Лидия знала, он больше всего походил на человека.