«О, это сущий ад!» — решил он и уже потянулся к ней, но тут дверь в библиотеку внезапно распахнулась, и в комнату впопыхах вбежала миссис Свит, не только сорвав все планы Прескотта, но и заметно поубавив его пыл.
— Прошу прощения, милорд, но возникло неотложное дело, которое требует вашего решения.
Прескотт, проклиная все на свете, быстро отошел от Люсинды и встал у окна. Меньше всего ему хотелось, чтобы обеспокоенная экономка заподозрила об их с Люсиндой отношениях.
— Так что случилось, миссис Свит?
— У миссис Эмерсон начались роды.
— Не может этого быть, — воскликнула Люсинда. — Еще слишком рано.
Прескотт удивился, почему экономка обратилась с этой проблемой именно к нему, ведь он не знал практически ничего о том, как принимать роды.
— Если у женщины начались роды, миссис Свит, нужно вызывать доктора, сходите за ним.
— Она не может, — сказала Люсинда.
— Почему? О, неважно. Миссис Свит, пошлите Тома за доктором.
— Как вы не поймете, Прескотт. Доктора Гудэйкера сегодня нет в деревне.
— Нет в де… Дьявол! А где же он есть?
— В Труро, милорд, — ответила миссис Свит. — Поехал на поезде навестить свою овдовевшую сестру.
— Мне надо было спросить об этом раньше, — пробурчал он себе под нос. — Так чего же вы хотите от меня, миссис Свит? Я не доктор. Я не могу ничем помочь миссис Эмерсон.
— Вы не можете, но я могу, — сказала Люсинда, решительно направляясь к двери.
— Вы?
— Да, я. Я помогала доктору Гудэйкеру принимать роды и раньше. Миссис Свит, мне понадобится несколько чистых простыней, чем больше тем лучше, и кусок мыла, желательно хозяйственного. И передайте Тому, чтобы он запряг для меня повозку гувернантки и подогнал ее к центральному входу.
— Да, мисс, — экономка сделала быстрый реверанс и поспешила из библиотеки.
— Вы акушерка?
Люсинда остановилась в двери и оглянулась на него.
— В непредвиденных обстоятельствах — да. А это, мне кажется, как раз один из таких случаев. А теперь извините меня, я должна спешить.
— Подождите. Я поеду с вами.
— О, поверьте мне, Прескотт, вы будете там только мешать. Лучше оставайтесь здесь, — внезапно она остановилась. — Хотя поедемте, вы, возможно, пригодитесь.
— Так вы хотите, чтобы я помог?
— Да.
— Хорошо. Но, пожалуй, лучше сразу сказать, что я раньше никогда не принимал роды. Бывало, конечно, с телятами и жеребятами, и не один раз, но никогда не имел дела с человеческим младенцем.
— Не беспокойтесь о младенце — я приму его. Вы просто позаботитесь о других детях.
— Эй, перед вами человек, который просто обожает детей.
Глава 11
— Интересно, где сейчас этот сукин сын Эмерсон? — произнес Прескотт, направляя свою лошадь по дороге к дому управляющего.
— Даже не знаю, — сидя в маленькой повозке, Люсинда стегнула поводьями по спинам пони, заставляя их идти быстрее. — Однако на ум все же приходит одна мысль…
— Да, та же самая, что вертится в голове и у меня, — он подозревал, что Эмерсон наслаждался сейчас в обществе своей любовницы в Сент Кеверне вместо того, чтобы находиться со своей женой, как в данный момент требовали обстоятельства. — Если это действительно так, то этот человек заслуживает быть высеченным конским кнутом.
— Выпороть Гарика Эмерсона? Это было бы для него слишком мягким наказанием.
— Я знаю, дорогая, но и это неплохо для начала.
Они не увидели ни души, когда подъехали к дому Эмерсона. Люсинда вылезла из повозки и подала свои вещи Прескотту.
— Пока не войду и не взгляну на нее, — сказала она, — я не смогу дать вам точного ответа, как давно у миссис Эмерсон начались схватки. Если эти роды будут протекать так же, как и предыдущие, то подозреваю, что это будет продолжаться порядочное время.
— Порядочное время — это сколько?
— Часы, может быть, даже дни — я не могу сказать точно.
— Дни? О Боже!
— Она очень тонкокостная женщина, Прескотт. Мне надо объяснять дальше?
— Нет, не беспокойтесь, я понимаю.
Женщины и их проблемы всегда были для него тайной и, если бы это зависело от него, они могли остаться тайной навсегда. У него, как у любого другого мужчины, было достаточно своих трудностей.
Как и в прошлый раз, на стук Прескотта дверь открыла маленькая Виктория. При виде взволнованного испуганного выражения на ее лице у Прескотта сжалось от жалости сердце.
— Ты Виктория, не так ли? — спросила Люсинда, когда они вошли в дом. Увидев, как девочка кивнула, она добавила:
— Лорд Прескотт и я пришли навестить твою маму. Мы узнали, что она себя плохо чувствует, и пришли попробовать ей помочь. Она в своей спальне?
Ребенок опять кивнул и указал на закрытую дверь.
— Твои сестры тоже там?
— У-гу.
Из соседней комнаты послышался громкий болезненный крик, при звуке которого у Прескотта похолодело внутри. Боже, он никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Если бы это была корова или кобыла, у которой начались роды, то он еще знал, что делать. Но не в данном случае, не с женщиной, испытывающей страшные родовые муки.
Чувствуя, что он должен что-то сделать, Прескотт направился к двери, но Люсинда, протянув руку, остановила его.
— Нет, вы оставайтесь здесь.
— Я просто подумал…
— Да, я знаю. Я тоже хочу помочь ей. Но вы окажете ей гораздо большую помощь, если останетесь здесь с детьми. Я через минуту пришлю к вам двух других, как только все приготовлю.
— Хорошо, — сказал он. Его устраивала такая расстановка вещей. — Вы хотите, чтобы я вскипятил воду или сделал что-нибудь еще?
— Да, это было бы неплохо, — она поставила свою корзинку на кухонный стол и начала распаковывать ее. — Вскипятите воду и приготовьте чай для себя и для девочек.
— Чай?
— M-м, и бутерброды, если в доме найдется что-нибудь съедобное. Судя по Виктории, ни у одной из них не было и крошки во рту с тех пор, как начались все эти суровые испытания.
— Не беспокойтесь, я сумею накормить их. Вы лучше хорошенько позаботьтесь о матери.
С охапкой чистых льняных простыней в руках и большим куском хозяйственного мыла Люсинда направилась в спальню. От ее прикосновения к двери, та широко распахнулась, и Прескотт, заглянув туда, мельком увидел женщину, лежащую в груде смятых простыней на кровати. При виде ее опухшего и покрытого синяками лица им овладело бешеное чувство ярости.
— Негодяй, — тихо сказал он, понимая, что это мог сделать только Эмерсон.
— Давайте-ка пойдем в другую комнату и посмотрим, что там делает лорд Прескотт, хорошо? — смертельно побледневшая Люсинда вышла из спальни, одной рукой ведя за собой Александру, а другой придерживая на бедре Элизабет. — О, посмотрите! Я думаю, он собирается приготовить вам что-нибудь поесть, как это делал в прошлый раз, когда был здесь. Ведь именно этим вы и занимаетесь, лорд Прескотт, не так ли?
— Э-э, — испытывая чувство отвращения и ярости и все же отчаянно стараясь оставаться спокойным, Прескотт не мог найти нужных слов.
Люсинде не нужно было обладать способностью читать чужие мысли, чтобы догадаться, о чем он сейчас думал. Она сама пришла к такому же выводу, когда увидела, в каком состоянии находилась бедная миссис Эмерсон. Гарик, безжалостно избив свою жену, ушел, совершенно не заботясь о том, что его побои явились причиной начавшихся у нее преждевременных родов. На глазах у девочек произошло уже достаточно жестокостей, и им, безусловно, не нужно было видеть этого больше.
— Лорд Прескотт! Вы ведь готовите чай детям, не правда ли?
Прескотт смог наконец справиться со своими горькими мыслями и, подавив в себе чувство злобы, отрешенно посмотрел на Люсинду.
— Что?
— Я сказала, разве вы не готовите им чай?