За установлением сил главных положений, предстояло, согласно высочайшим указаниям, определить в ближайшем будущем требуемые означенным повелением подробности касательно состава, созыва и порядка действий предположенных комиссий; а между тем центральные учреждения обязывались немедленно приступить к собранию и разработке материалов по вопросам, кои будут подлежать обсркде-нию в подготовительных комиссиях676.
В тот же 17 день февраля в Бозе почивший государь император высочайше повелел соизволил министру внутренних дел: изготовить, в виде правительственного сообщения, для напечатания в «Правительственном вестнике», оповещение во всеобщее сведение о принятом всемилостивейшем решении.
Проект оповещения был изготовлен и, по предварительном одобрении, возвращен в Бозе почившим императором министру внутренних дел 1-го марта в 121 /2 часов пополудни, при объявлении высочайшей воли, чтобы проект, до его напечатания, был выслушан в заседании совета министров в среду, 4 марта.
Но судьбы Божии неисповедимы, и чрез два часа после этого многознаменательного повеления император Александр II, посвятивший все дни свои на благо Богом вверенных ему народов, окончил свой царственный подвиг, смертельно пораженный святотатственными убийцами.
Вступив на прародительский престол, преемник державного мученика, император Александр III, обрел, в завещанной ему предками любви к народному благу, великую решимость твердо следовать по пути, предуказанному в Бозе почившим незабвенным родителем.
Усматривая в нелицемерных проявлениях всенародной скорби вящее доказательство неразрывной сердечной связи, всегда, по воле Предвечного, соединявшей в России государя с его подданными и всегда проявлявшейся с особою силою в тяжкие годины испытаний, государь император Александр III, при указании на необходимость неуклонного преследования дерзких покусителей на государственный порядок и общественное спокойствие, всемилостивейше соизволил выразить, что гнусные злодеяния преступной горсти безумных отверженцев русской земли не в силах побороть в его сердце решимости исполнить в точности родительский завет любви на благо вверенной ему Богом империи.
Руководясь таким решением, его императорское величество высочайше соизволил повелеть принять к точному исполнению изложенную выше священную волю своего державного родителя, как достойное всей его жизни прощание его с своим народом. При этом его величеству благоугодно было указать министру внутренних дел, чтобы самый порядок опубликования во всеобщее сведение высочайшего по сему предмету повеления был тот же, какой предуказан в Бозе почившим императором Александром II.
Былое. 1918. № 4—5. С. 178—180. Впервые напечатано: Конспштуция гр. Ло-рас-Меликова. Берлин, 1904. С. 79—90.
№ 68а
ОБСУЖДЕНИЕ ПЛАНА ЛОРИС-МЕЛИКОВА В ЗАПИСИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СЕКРЕТАРЯ
8 марта
На 8 марта в два часа пополудни назначено было заседание Совета Министров. В повестке, полученной мною накануне, поздно вечером, не было назначено предмета совещания. Поэтому, и так как государственный секретарь присутствует в заседаниях Совета Министров собственно для представления объяснений по делам Государственного Совета, то я просмотрел, насколько позволяло время, записки по всем нашим важнейшим делам. Заботы мои оказались напрасными, так как вопрос, подлежавший обсуждению, совершенно выходил из общего ряда. Приехав в Зимний дворец за четверть часа до назначенного времени, я застал в указанной для сбора малахитовой комнате многих министров, от которых узнал, что обсуждаться будет предположение графа Лорис-Меликова об учреждении редакционных комиссий с участием представителей от земства и городов.
Кроме министров, председателей департаментов Государственного Совета, меня, заведующего делами Совета статс-секретаря Б.П. Мансурова, прибыли великие князья Владимир Александрович, Константин Николаевич и Михаил Николаевич и граф С. Г. Строганов1.
Ровно в два часа государь прислал спросить, все ли налицо, и когда ему было доложено, что не явился только великий князь Николай Николаевич по случаю болезни, его величество вышел в малахитовую комнату и, остановясь у дверей, попросил всех перейти в назначенную для заседания залу (через комнату от малахитовой). С каждым из проходивших государь приветливо здоровался, подавая руку, кото-
рой с чувством пожимал руку проходившего. В зале стоял большой продолговатый стол, накрытый малиновым сукном; вокруг стола было поставлено 25 кресел; перед каждым креслом лежала на столе бумага и карандаш. Посреди стола, спиною к окнам, обращенным на Неву, было место государя. Напротив его величества, подле заведующего дела Совета, поместился министр внутренних дел, который должен был докладывать свои предположения; все же остальные разместились, как случилось. Вот вид стола.
&
А
ООС
Сабуров
Пещуров
Гире
Кн. Дивен
ю
х
д
0
>
О5
|
А
8
*
X
X
X
X
(-1
р-
о>
2
я
5
СО
1
В
8
<
со
524
1
ю
р«
0
>
о
&
и
и.
СО
3
4
2 * м
Когда все заняли места, его величество, не без некоторого смущения, сказал:
«Господа! Я собрал вас сегодня, несмотря на переживаемое нами крайне тягостное время, для обсуждения одного вопроса, в высшей степени важного.
Граф Аорис-Меликов, озабочиваясь возможно всесторонним рассмотрением предположений, которые будут выработаны после окончания сенаторских ревизий, а также для удовлетворения общественного мнения, докладывал покойному государю о необходимости созвать представителей от земства и городов. Мысль эта в общих чертах была одобрена покойным моим отцом, который приказал обсудить ее подробно в особом совещании под председательством графа Валуева, при участии моем, великого князя Константина Николаевича и некоторых других лиц.
Журнал совещания, которое в сущности согласилось с проектом, был представлен его величеству и одобрен им. Покойный государь сделал, однако, некоторые заметки относительной частностей. Нам предстоит теперь обсудить эти заметки. Но прошу вас быть вполне откровенными и говорить мне ваше мнение относительно всего дела, нисколько не стесняясь. Предваряю вас, что вопрос не следует считать предрешенным, так как и покойный батюшка хотел, прежде окончательного утверждения проекта, созвать для рассмотрения его Совет Министров».
Затем, обратясь к графу Лорис-Меликову, государь поручил ему прочесть записку о предположениях и проект публикации в «Правительственном вестнике».
Записка, прочитанная Аорисом, была составлена еще до катастрофы 1 марта; в начале ее говорилось об успехах, достигнутых примирительною политикой последнего времени.
В этом месте государь прервал чтение словами: «Кажется, мы заб-лркдались».
Затем говорилось в записке о замеченных беспорядках в местном управлении и необходимости устройства его на лучших основаниях. Прежде всего, нужно было обстоятельно изучить существующее, узнать, в чем именно заключаются его недостатки, и зависят ли они от одних только злоупотреблений или же от несовершенства самого закона. С этою целью, по всеподданнейшему докладу министра внутренних дел, покойному государю благоугодно было назначить сенаторские ревизии, которыми собирается, а отчасти рке и собран, богатый материал, требующий разработки. Придется составить весьма важные законодательные проекты. Но для того, чтобы проекты эти действительно соответствовали ощущаемым потребностям, министр внутренних дел считает необходимым, чтобы они были составлены и обсуждены при участии людей практических, знающих условия губернской и уездной жизни. Поэтому граф Лорис-Меликов испрашивал соизволение в Бозе почившего императора на учреждение особой редакционной комиссии, в которой, кроме должностных лиц правительственных ведомств, участвовали бы представители земства (по два от каждой губернии) и городов (по одному от каждого губернского города и два от столиц). Комиссия должна подразделяться на отделы для первоначального обсуждения отдельных проектов, а затем соединиться в общее собрание под председательством лица, назначенного государем императором. Выработанные таким образом проекты должны быть внесены на рассмотрение Государственного Совета, права которого остаются без всякого изменения.