— Михаил Тариелович преувеличивает, — говорил мне кн. Свято-полк-Мирский, — опасность положения. Оно неприятно, досадно, но и только. Аорис утверждает, что, если сейчас же не сокрушить Мухтара, он двинется на Закавказье. Между тем турки прикованы к своей территории, за неимением обоза, за невозможностью приобрести себе перевязочные средства. Их армия осуждена на неподвижность. Мы можем ждать спокойно, без всякого риска. С другой стороны, М.Т. не принимает в расчет неприятности видеть турецкий отряд Измаила-паши на нашей территории, над Игдырем. Нам хочется прогнать этот отряд, просто из рот* сГЬоппеиг, и это вполне естественно. Михаилу Тариеловичу никто здесь вреда не желает, его успех — наш же успех, а он не подозревает...
Когда я передал эти слова Лорису, он ухватился за них.
— Мне ничего не надо, я их в покое оставлю всех, пусть только устроят мне золотой мост, и я уйду, лишь бы народ не думал, что я не способен, я виновен... А там пусть лавры пожинает кто хочет.
— Да уверьте вы его, — и совершенно горячо, искренно говорил на это кн. Мирский, — что лавров на всех хватит, что ему и честь, и место. Мы спорим против частностей: я, например, утверждаю, что план Лориса — стать между Карсом и Мухтаром — нельзя осуществить, если не будет и обходного движения, что поэтому необходимо скомбинировать с этим планом движение хоть небольшой обходной колонны, а он в этом подвоха не видит...
XV
Наконец, план был принят окончательно. К первоначальной мысли Лориса Н.Н. Обручев прибавил, с одной стороны, обходное, или, вернее, демонстративное движение колонны Шелковникова на высоты Аладжи, с другой — свой собственный проект непременного занятия и Малых Ягн. С лихорадочным нетерпением ждал я наступления 20-го сентября — дня, назначенного для осуществления «плана».
Все это дело 20, 21 и 22 сентября преподробно описано и разобрано было мною в депешах «Международного агентства» и «Голоса» и в корреспонденциях этой последней газеты640. Сущность в том, что план, на этот раз, не удался сполна, генерал Гейман опоздал выполнить назначенное ему по диспозиции занятие вовсе не укрепленного и беззащитного тогда Авлиара.
— А что я вам говорил, стратег вы наивный, — твердил мне уныло Лорис.
Я решительно упал духом и уже не возражал.
— Этакий план сгиб от такой причины...
Пресса так и ахнула, когда мои депеши выяснили ей все величие и всю неудачу нашей задачи. М.Н. Катков в передовой статье «Московских ведомостей» облек свою патриотическую тревогу в форме обвинения мне лично. Он верить не хотел, чтобы наш корпус, с его силами, мог дерзнуть на такой опасный шаг.
Через два-три дня, когда наши войска вернулись к прежним позициям, я уныло собрал свой скарб и решился ехать домой, в Тифлис. Веры у меня уже не осталось, а без нее я ни писать, ни оставаться не мог. М.Т. Лорис-Меликов пустил в ход нечеловеческие усилия, чтоб убедить меня остаться. Он дошел даже до того, что просил подождать «хоть две недели».
— Да помилуйте, — говорил я ему, — на что я вам, без веры, озлобленный, нервный. Я теперь труп: перо мое неспособно уже писать ничего, ничего решительно. Военный совет принял решение начать осадные работы, правильною сапою, против Кизил-Таны, и вы хотите, чтоб я это мог «наблюдать»? Да вы меня подводите: я не выдержу, выругаю какого-нибудь генерала, и меня сошлют или расстреляют понапрасну. Даром я гибнуть не хочу.
— Все это вздор. Все это пустяки, — горячился он, — ничего этого не будет, никаких осадных работ мы не начнем, решение останет-
ГРАФ ЛОРИС-МЕЛИКОВ И ЕГО СОВРЕМЕННИКИ
---;-
ся мертвою буквою. Мухтар обессилен, он должен уйти, хотя бы из-за холодов, а как только он тронется, мне позволят повторить попытку отрезать его...
Никакие слова Лориса меня не разуверили. Я уехал.
29-го сентября, на второй же день после приезда в Тифлис, я получил тут от Лориса депешу: он сожалел в ней, что я не послушался его и тем лишил себя удовольствия присутствовать при великих событиях: Мухтар-де, снимается, и мы идем на него с двух сторон.
3-го октября я первый в Тифлисе получил от него же депешу: «Ав-лиар взят. Армия Мухтара уничтожена, половина сдалась в плен»...
Можете себе представить, как проклинал я свое малодушие и как радовался я этому успеху Лориса и кавказской армии.
Дальше пошли триумфы, лавры, почести, которыми я уже нисколько не интересовался.
Иикохадзе Н. Из воспоминаний о гр. М.Т. Лорис-Меликове // Новое обозрение. Тифлис. 1889. 8, 12, 15, 17 января.
1 Автор этих воспоминаний — Николадзе Николай Яковлевич (1843 —1928), публицист, доктор права Цюрихского университета. Принимал участие в студенческих волнениях 1861 г. в Петербурге, корреспондировал в «Колоколе». В 1864 г. выехал за границу. В 1868 г. вместе с Элпидиным издавал журнал «Подпольное слово». В 1873 г. возвратился в Россию, преследовался полицией. В 1877 г. — корреспондент на театре военных действий при корпусе Лорис-Меликова, по ходатайству которого получил освобождение от надзора. В 1878—1880 гг. — редактор-издатель тифлисской либеральной газеты «Обзор». В 1882 г. был посредником в переговорах «Священной Дружины» с народовольцами.
2 Градовский Григорий Константинович (1842—1915) — публицист. В 1864 г. окончил Киевский университет. Служил в Министерстве государственных имуществ и в Министерстве юстиции. Сотрудничал в консервативных («Киевлянин», «Московские ведомости», «Гражданин») и либеральных газетах («С.-Петербургские ведомости», «Голос», «Молва», «Порядок»). В 1876 г. основал в Петербурге газету «Русское обозрение». В 1877—1878 гг. ■— военный корреспондент «Голоса» в Закавказье и Болгарии, автор очерков «Война в Малой Азии в 1877 г.» (СПб., 1878). Познакомившись с М.Т. Лорис-Меликовым, впоследствии в своих публикациях поддерживал его политику.
3 Тергукасов Арзас Артемьевич (1819—1891) — генерал-лейтенант, во время войны 1877—1878 гг. — начальник Эриванского отряда армии, действовавшей на Кавказском театре военных действий.
4 Паскевич Иван Федорович (1782—1856) — генерал-адъютант, генерал-фельдмаршал. Участник русско-турецкой войны 1806—1812 гг., Отечественной войны 1812 г., взятия Парижа в 1814 г. Был членом Верховного суда по делу декабристов. С 1826 г. командовал войсками в Закавказье, а с 1827 г. — наместник на Кавказе. В 1831 г. руководил подавлением Польского восстания, в 1849 г. — революции в Венгрии.
5 Мольтке Хельмут Иоганн (1848—1916). В 1858—1888 гг. начальник Генерального штаба Прусской, потом Германской армий. Войны, проводимые по его планам, имели успех и увенчали Мольтке славою блестящего полководца.
6 В этой статье автор призывал учитывать опыт войн 1828 — 1829-го и 1853 — 1856 гг., искоренять допущенные ошибки, принять во внимание, что теперь турец-
кие войска «отлично вооружены, а ее полководцы обнаруживают умение пользоваться правилами стратегии» (Обзор. 1878. 5 и 7 апреля).
7 Обручев Николай Николаевич (1830—1904) — генерал, профессор Академии Генштаба, в 1867—1881 гг. управляющий делами Военного ученого комитета, участвовал в проведении военных реформ. В 1881 •— 1897 гг. начальник Главного штаба.
8 Имелось в виду такое сообщение «Тифлисского вестника»: «Приказом по армии от 14 августа Его Высочество наместник Кавказский и Главнокомандующий Кавказской армией принял на себя непосредственное руководство цад действиями корпуса, оставляя на обязанность генерал-адъютанта Лорис-Меликова выполнение Его указаний» (Тифлисский вестник. 1877. 21 августа).
№ 12
ИЗ ПУТЕВОГО ДНЕВНИКА КНЯЗЯ В.П. МЕЩЕРСКОГО1 «Московские ведомости», 1877, 18 декабря. № 314
План штурма со всеми диспозициями составлял генерал Лорис-Ме-ликов. В основании плана были две задачи: штурмовать нижние укрепления и демонстрировать над укреплениями верхними, для того чтоб отвлечь и силы, и внимание турок. В этом отношении план Лорис-Ме-ликова вполне отличался от Муравьевского, так как Муравьев штурмовал верхние, Шорахские высоты. Но и в другом отношении новый план резко отличался от Муравьевского. Муравьев штурмовал днем, а план Лорис-Меликова был штурмовать ночью, пользуясь полнолунием. На военном совете под председательством Великого Князя Главнокомандующего вопрос о времени штурма обсркдался очень долго. Большинство было за день, меньшинство за ночь. В числе меньшинства был князь Мирский2, настоятельно и настойчиво доказывавший, что только такою безумною смелостью можно было рассчитывать поразить турок. Благодаря Великому Князю это решение взяло верх.