| - Графиня одевалась, когда виконт прислал ей сказать, что она будет иметь удовольствие познакомиться с вами, - сказал Морсер. - Через десять минут она будет здесь. |
| "It is a great honor to me," returned Monte Cristo, "to be thus, on the first day of my arrival in Paris, brought in contact with a man whose merit equals his reputation, and to whom fortune has for once been equitable, but has she not still on the plains of Metidja, or in the mountains of Atlas, a marshal's staff to offer you?" | - Для меня большая честь, - сказал Монте-Кристо,- в первый же день моего приезда в Париж встретиться с человеком, заслуги которого равны его славе и к которому судьба, в виде исключения, была справедлива; но, быть может, на равнинах Митиджи или в горах Атласа она готовит вам еще и маршальский жезл? |
| "Oh," replied Morcerf, reddening slightly, "I have left the service, monsieur. | - О нет, - возразил, слегка краснея, Морсер, - я оставил службу, граф. |
| Made a peer at the Restoration, I served through the first campaign under the orders of Marshal Bourmont. I could, therefore, expect a higher rank, and who knows what might have happened had the elder branch remained on the throne? | Возведенный во время Реставрации в звание пэра, я участвовал в первых походах и служил под началом маршала де Бурмона; я мог, следовательно, рассчитывать на высшую командную должность, и кто знает, что произошло бы, оставайся на троне старшая ветвь! |
| But the Revolution of July was, it seems, sufficiently glorious to allow itself to be ungrateful, and it was so for all services that did not date from the imperial period. | Но, как видно, Июльская революция была столь блестяща, что могла позволить себе быть неблагодарной по отношению ко всем заслугам, не восходившим к императорскому периоду. |
| I tendered my resignation, for when you have gained your epaulets on the battle-field, you do not know how to manoeuvre on the slippery grounds of the salons. | Поэтому мне пришлось подать в отставку; кто, как я, добыл эполеты на поле брани, тот не умеет маневрировать на скользком паркете гостиных. |
| I have hung up my sword, and cast myself into politics. I have devoted myself to industry; I study the useful arts. | Я бросил военную службу, занялся политикой, промышленностью, изучал прикладные искусства. |
| During the twenty years I served, I often wished to do so, but I had not the time." | Я всегда интересовался этими вещами, но за двадцать лет службы не имел времени всем этим заниматься. |
| "These are the ideas that render your nation superior to any other," returned Monte Cristo. "A gentleman of high birth, possessor of an ample fortune, you have consented to gain your promotion as an obscure soldier, step by step-this is uncommon; then become general, peer of France, commander of the Legion of Honor, you consent to again commence a second apprenticeship, without any other hope or any other desire than that of one day becoming useful to your fellow-creatures; this, indeed, is praiseworthy,-nay, more, it is sublime." | - Вот откуда превосходство вашего народа над другими, граф, - отвечал Монте-Кристо. - Вы, потомок знатного рода, обладатель крупного состояния, пошли добывать первые чины, служа простым солдатом; это случается редко; и, став генералом, пэром Франции, командором Почетного легиона, вы начинаете учиться чему-то новому не ради наград, но только для того, чтобы принести пользу своим ближним... Да, это прекрасно; скажу больше, поразительно. |
| Albert looked on and listened with astonishment; he was not used to see Monte Cristo give vent to such bursts of enthusiasm. | Альбер смотрел и слушал с удивлением: такой энтузиазм в Монте-Кристо был для него неожиданностью. |
| "Alas," continued the stranger, doubtless to dispel the slight cloud that covered Morcerfs brow, "we do not act thus in Italy; we grow according to our race and our species, and we pursue the same lines, and often the same uselessness, all our lives." | - К сожалению, мы, в Италии, не таковы, -продолжал чужестранец, как бы желая рассеять чуть заметную тень, которую вызвали его слова на лице Морсера, - мы растем так, как свойственно нашей породе, и всю жизнь сохраняем ту же листву, тот же облик и нередко ту же бесполезность. |
| "But, monsieur," said the Count of Morcerf, "for a man of your merit, Italy is not a country, and France opens her arms to receive you; respond to her call. | - Но для такого человека, как вы, Италия -неподходящее отечество, - возразил граф де Морсер. - Франция раскрывает вам свои объятия; ответьте на ее призыв. |
| France will not, perhaps, be always ungrateful. She treats her children ill, but she always welcomes strangers." | Она не всегда неблагодарна; она дурно обходится со своими детьми, но по большей части радушно встречает иноземцев. |
| "Ah, father," said Albert with a smile, "it is evident you do not know the Count of Monte Cristo; he despises all honors, and contents himself with those written on his passport." | - Видно, что вы не знаете графа Монте-Кристо, отец, - прервал его с улыбкой Альбер. - То, что может его удовлетворить, находится за пределами нашего мира; он не гонится за почестями и берет от них только то, что умещается в паспорте. |
| "That is the most just remark," replied the stranger, "I ever heard made concerning myself." | - Вот самое верное суждение обо мне, которое я когда-либо слышал, - заметил Монте-Кристо. |
| "You have been free to choose your career," observed the Count of Morcerf, with a sigh; "and you have chosen the path strewed with flowers." | - Граф имел возможность устроить свою жизнь, как хотел, - сказал граф де Морсер со вздохом, - и выбрал дорогу, усеянную цветами.
|