| Villefort cast a gloomy look around him. | Вильфор окинул комнату мрачным взглядом. |
| "In my house," murmured he, "in my house!" | - В моем доме! - прошептал он. - В моем доме! |
| "Come, magistrate," said M. d'Avrigny, "show yourself a man; as an interpreter of the law, do honor to your profession by sacrificing your selfish interests to it." | - Послушайте, Вильфор, - сказал д'Авриньи, -будьте мужчиной. Блюститель закона, честь ваша требует, чтобы вы принесли эту жертву. |
| "You make me shudder, doctor. | - Страшное слово, доктор. |
| Do you talk of a sacrifice?" | Принести себя в жертву! |
| "I do." | - Об этом и идет речь. |
| "Do you then suspect any one?" | - Значит, вы кого-нибудь подозреваете? |
| "I suspect no one; death raps at your door--it enters--it goes, not blindfolded, but circumspectly, from room to room. Well, I follow its course, I track its passage; I adopt the wisdom of the ancients, and feel my way, for my friendship for your family and my respect for you are as a twofold bandage over my eyes; well"-- | - Я никого не подозреваю. Смерть стучится в вашу дверь, она входит, она идет, не слепо, а обдуманно, из комнаты в комнату, а я иду по ее следу, вижу ее путь. Я верен мудрости древних; я бреду ощупью; ведь моя дружба к вашей семье и мое уважение к вам - это две повязки, закрывающие мне глаза; и вот... |
| "Oh, speak, speak, doctor; I shall have courage." | - Говорите, доктор, я готов выслушать вас. |
| "Well, sir, you have in your establishment, or in your family, perhaps, one of the frightful monstrosities of which each century produces only one. | - В вашем доме, быть может в вашей семье, скрывается одно из тех чудовищ, которые рождаются раз в столетие. |
| Locusta and Agrippina, living at the same time, were an exception, and proved the determination of providence to effect the entire ruin of the Roman empire, sullied by so many crimes. | Локуста и Агриппина жили в одно время, но это исключительный случай, он доказывает, с какой яростью провидение хотело истребить Римскую империю, запятнанную столькими злодеяниями. |
| Brunehilde and Fredegonde were the results of the painful struggle of civilization in its infancy, when man was learning to control mind, were it even by an emissary from the realms of darkness. | Брунгильда и Фредегонда - следствие мучительных усилий, с которыми нарождающаяся цивилизация стремилась к познанию духа, хотя бы с помощью посланца тьмы. |
| All these women had been, or were, beautiful. | И все эти женщины были молоды и прекрасны. |
| The same flower of innocence had flourished, or was still flourishing, on their brow, that is seen on the brow of the culprit in your house." | На их челе лежала когда-то та же печать невинности, которая лежит и на челе преступницы, живущей в вашем доме. |
| Villefort shrieked, clasped his hands, and looked at the doctor with a supplicating air. | Вильфор вскрикнул, стиснул руки и с мольбой посмотрел на доктора. |
| But the latter went on without pity:— | Но тот безжалостно продолжал: |
| "'Seek whom the crime will profit,' says an axiom of jurisprudence." | - Ищи, кому преступление выгодно, гласит одна из аксиом юридической науки. |
| "Doctor," cried Villefort, "alas, doctor, how often has man's justice been deceived by those fatal words. | - Доктор! - воскликнул Вильфор. - Сколько раз уже человеческое правосудие было обмануто этими роковыми словами! |
| I know not why, but I feel that this crime"-- | Я не знаю, но мне кажется, что это преступление... |
| "You acknowledge, then, the existence of the crime?" | - Так вы признаете, что это преступление? |
| "Yes, I see too plainly that it does exist. | - Да, признаю. Что еще мне остается? |
| But it seems that it is intended to affect me personally. | Но дайте мне досказать. Я чувствую, что я -главная жертва этого преступления. |
| I fear an attack myself, after all these disasters." | За всеми этими загадочными смертями таится моя собственная гибель. |
| "Oh, man," murmured d'Avrigny, "the most selfish of all animals, the most personal of all creatures, who believes the earth turns, the sun shines, and death strikes for him alone,--an ant cursing God from the top of a blade of grass! | - Человек, - прошептал д'Авриньи, - самое эгоистичное из всех животных, самое себялюбивое из всех живых созданий! Он уверен, что только для него одного светит солнце, вертится земля и косит смерть. Муравей, проклинающий бога, взобравшись на травинку! |
| And have those who have lost their lives lost nothing?--M. de Saint-Meran, Madame de Saint-Meran, M. Noirtier"--
|