— Осторожней! — крикнула она и сделала шаг вперёд. — Если вы повредите новое оружие, я уговорю и Евгения Фёдоровича, и Сергея Ильича навечно закрыть для вас проход в наш карман.
Егеря, услышав её, вздрогнули и чуть было действительно не уронили один из ящиков.
— Сурово, — я перехватил её за талию и прижал спиной к своей груди. — А ты знаешь, как можно их запугать.
— Это единственное, чем можно пронять наших егерей. На всё остальное они не обращают внимания, — хмуро ответила она.
— Даже не знаю, чем их пугали, когда у нас не было нашего кармана, — я слегка усмехнулся.
— Тем, что отдадут учиться на юристов, — ответил Игнат, подошедший к нам и услышавший, о чём мы разговариваем. — А если урок не пойдёт впрок, то заставят работать именно по той профессии, которой обучали.
— Ещё скажи, что чем-то провинился, и я тебя таким вот оригинальным способом наказал, — я фыркнул и отпустил жену. — Машина у нас только одна. В ней поедешь ты с Викой. Мамбов и Чижиков в качестве охраны. Кто за рулём? — последний вопрос я адресовал Игнату.
— Савелий из десятка Макара, — присмотревшись, ответил Игнат. Он прекрасно понимал, что сам не сядет за руль этой машины, потому что здесь впервые, также как и я. А десяток Макара ПроРысева уже более-менее здесь ориентируется.
— Хорошо, — я ещё раз осмотрел перрон. — Ну что, пошли знакомиться с лошадьми.
— Женя, — Маша удержала меня за рукав, — я могу поехать верхом.
— Можешь, но не поедешь, — ответил я. — Маша, не спорь. Здесь опасно. Местность незнакомая, а машина — это вполне приличная защита сама по себе. Игнат, проследи.
И я пошёл к коню, которого держал за узду Ванька, направляясь ко мне. К счастью, Маша не стала возражать. Она прекрасно понимала, что существуют ситуации, когда лучше не спорить. Видимо, по моему лицу было видно, что я далёк от восторга, и ситуация в целом меня безумно напрягает. Как, например, твари, которые ходят исключительно по основным дорогам. Это же твари, какая им разница, где болтаться? И самое главное, почему они всё ещё не выбрались из леса? Вопросов было на самом деле очень много. Надеюсь, что скоро смогу получить на них ответы.
Ванька вместе с уздой протянул мне несколько кусков сахара. Вот это правильно. Мы с конём не знаем друг друга, и нужно заручиться его поддержкой, чтобы избежать эксцессов.
— Давненько я верхом не ездил, — ко мне подошёл Пумов, ведя на поводу каурую кобылку.
— С этим может быть проблема? — я вопросительно посмотрел на него.
— Не знаю, — он развёл руками. — Не могу обещать, что не будет. Я и в молодости редко верхом ездил. Так получилось.
— Хорошо, что сейчас сказал, а то если бы по дороге выяснилось, что ты можешь из седла вывалиться, вот это было бы весело, — я повернулся к Ваньке. — Беги к машине. В связи с непредвиденными обстоятельствами Чижиков едет верхом, а его место займёт полковник. У Марка таких проблем быть не должно, мы практически соседи, а у нас как раз автомобили редкость. И дело здесь не в цене, а в том, что в наших местах хрен где на машине проедешь.
Быстро проведя замену, я вскочил на коня под недовольное бурчание Чижикова. Игнат отстегнул поводок с Фыры, и она радостно заскакала вокруг меня. Конь мне достался отличный. Он смотрел на рысь со снисхождением и, я бы даже сказал, с видимым превосходством. Мол, под ногами не путайся, а то зашибу ненароком.
Фыре на снисхождение коня было фиолетово. Я бы и в седло её взял, но кошка явно засиделась и собиралась развлечься на полную катушку, проявляя нетерпение оттого, что мы медлим и всё ещё не поехали в направлении вон того леса, который был так хорошо виден отсюда.
— Откуда у нас столько коней? — спросил я негромко у подъехавшего ко мне Игната. — Да почти все красавцы, порода на мордах написана, и чемпионские кубки в глазах отражаются.
— Макар же говорил, что поместье очень большое, его можно заставить давать прибыль, — ответил помощник. — В основном, начав заниматься конезаводом. Старый барон обожал лошадей. Даже породу новую вывел. А вот сынок предпочитает развлекаться в столице, поэтому без раздумий продал отцовское детище его сиятельству Сергею Ильичу, как только он хорошую цену предложил.
— Бывает же, — я покачал головой. — Идиот, что с него взять. И, подняв руку, крикнул: — Тронули!
Дорога сначала была достаточно широкой, но уже через пару километров начала сужаться. Вскоре она сузилась до такой степени, что по ней могла проехать одна телега или машина. Ну или двое всадников. В воздухе отчётливо чувствовалась весна, но дороги, к счастью, ещё не падали, да и было довольно холодно. Фыра сразу же умчалась в лес, как только мы въехали на дорогу, бывшую когда-то просекой.