— Ну что ты идиотские вопросы задаёшь? — я достал ключ-медальон и направил его на ворота. — Я же тебе уже говорил, март близко, гормоны бурлят, а тут твари и симпатичная мордашка. Ой, как будто у тебя такого не было ни разу! — я выразительно посмотрел на Петровича. — Другое дело, что девушка девушке рознь. Сколько войн началось из-за женщин?
— Подозреваю, что ни одной, — ответил Петрович и хмыкнул. — У начала войн обычно хватает других поводов, чтобы ещё из-за женщин их начинать. Я не имею в виду клановые войны, такие-то точно из-за чьих-то томных глазок могут развязаться.
— Да не скажи, — я задумчиво смотрел, как снимается защита. — Конечно, большинство таких причин — это всего лишь красивые легенды, но всё же…
— Я вот тут подумал, пока мы ехали, — Петрович хмуро посмотрел на меня. — Ну и что, если Игнат сейчас приятно проводит время? Сколько таких вот аристократочек простых егерей в свою постель заманивали? Им тоже иной раз охота с настоящими мужчинами переспать.
— Всё так, если бы не одно «но», — защита наконец спала, и ворота немного приоткрылись, приглашая войти. — Мы хотим на княжество претендовать. И если эта свинья рот откроет и начнёт визжать о том, что мы тут бесчинствами занимаемся, благородных девиц насилуем, то процесс может тормознуться. А то и вовсе завернут нас с этими притязаниями. Если бы не это, я бы так не дёргался. Игнат точно никого насиловать не будет, а если девица не устояла, то кто ей виноват? Только вот Свинцов всё ещё какой-то родственник князя Мышкина, а к его словам Пётр Алексеевич прислушивается. Так что… — я соскочил с Ареса и направился к воротам.
Петрович последовал за мной, а уже за ним переглядывающиеся егеря. Им подробности никто не докладывал, но они, как и я со старшим егерем, чувствовали напряжение. Во дворе лежали законсервированные, но не убранные на склад туши. Видимо, Игнату было слишком некогда ими заниматься. А парочка, стоящая посреди двора, выглядит очень даже органично. Я оценивающе осмотрел их. Да, красивая пара. Жаль, что так получилось.
— Вот как знал, что что-то здесь может произойти. Просто местом одним чувствовал, — и я возобновил движение, покашляв в кулак, чтобы привлечь к себе внимание прежде всего Игната.
— Ничего не было, — глухо сказал Игнат, прямо глядя на меня. — Я пока соображаю, к чему эта интрижка могла бы нас привести.
— Ну у тебя и выдержка! — я искренне восхитился своим помощником. Потому что мне в моё время этой выдержки не хватило, но я не жалею ни об одной минуте, проведённой с Машей. — У нас у обоих был хреновый расклад, — добавил я задумчиво, подходя к тушам тварей. Что-то привлекло моё внимание, и я склонился над одной из них. Ага, способ её упокоения весьма оригинален и отличается от классических. — Всё-таки в магии воздуха гораздо больше изящества, возможности и коварства, — проговорил я, присаживаясь на корточки и рассматривая засохшую розовую пену в раскрытой пасти твари. — Даже немного обидно, что мне достался непредсказуемый, капризный и прямолинейный огонь.
— Я с ним не справляюсь, — ответил Игнат, подходя ближе. — Не могу рассчитать силы.
— Это приходит с опытом, — я поднялся на ноги, глядя на него предельно серьёзно. — Почему ты сорвался? Ни за что не поверю, что ты не смог бы себя контролировать после этих трёх макров.
— Не знаю, — он зачерпнул в руки снег и протёр им лицо. — Три года назад в Ямске был праздник. День урожая, кажется. Сергей Ильич дал моей сотне выходной. Там много девчонок было. У дворянок есть тупая традиция переодеваться в простые платья и приходить на этот праздник. Идиотки! — он невесело усмехнулся. — Но зато мы все остаёмся настороже. У тех, кому восемнадцать не исполнилось, перстня-то родового нет. И как во время праздника разберёшь, кого тискаешь? В общем, мне эту куклу тогда показали. Я её ненавязчиво опекал. Просто держал в поле зрения, чтобы не вышло чего, — он замолчал. — Мы больше никогда не встречались. Но, Евгений Фёдорович, Светлана знает моё имя. Похоже, ей меня тоже тогда показали, и она…
— И она тебя не забыла, — закончил я за него. — Отвратительная история, — добавил я и скривился. — Просто ужасная.
— В общем, почему-то на меня это обстоятельство подействовало, и… Я не хотел сдерживаться, вот в чём дело, — Игнат невесело усмехнулся.