— Ты уверен? — Петрович подошёл к тому следу, на который указал следопыт, и наклонился. — Почему ты решил, что это туфли? У туфель разве не должен нос быть заострён?
— Это какая-то новая модель, — Юра усмехнулся. — Евгений Фёдорович ввёл. Ему захотелось туфли с закруглённым мысом, помнишь, он душу из сапожника чуть не вытряс. Зато теперь новинка в моду начала входить. А я следы его сиятельства специально изучал, когда он в обновках ходил.
— Так, может, это его следы? — Петрович поморщился. — Нет, чушь говорю, просто ты меня слегка из колеи выбил. У его сиятельства с головой всё нормально, чтобы в туфлях по лесу шастать.
— И размер это не его, — добавил следопыт. — Здесь смотри какие ласты. Из этих туфель Евгений Фёдорович выпрыгнул бы даже из завязанных.
— Да, чего только Евгений Фёдорович уже не ввёл в моду: то пилку для ногтей, то теперь вот туфли, — Петрович покачал головой.
— Ну так художник, — Юра хмыкнул. — Тонко чувствующая личность с отменным вкусом, — он слегка повысил голос, явно кого-то передразнивая.
— Слышали бы они, как он тонко матерился, когда со Свинцовыми только-только разбираться начали, мигом мнение бы сменили, — Петрович ещё раз осмотрел поляну.
— Вот уж вряд ли. Нашёлся бы идиот, сказав, что это изысканно и очень модно, — Юра подошёл к своей лошади и вскочил в седло.
— Не говори, — Петрович последовал его примеру. — И чего только люди не придумают! Он на мгновение замолчал, а потом всё-таки добавил: — Так что думаешь?
— Я же уже сказал, не знаю, — Юра задумался, а потом нехотя добавил. — Лично у меня сложилось впечатление, что кто-то нарочно надел конкретные туфли и прошёлся в них по поляне. Они же только в моду начали входить, мало кто их у нас покупал.
— Словно на кого-то пальцем показывают и кричат: «Вот же он! Рысевы, куда вы смотрите!», — добавил Петрович, тронув поводья. — Вот что, покрутись здесь с ребятами ещё немного, а я, пожалуй, в Ямск поеду. Надо бы к сапожнику тому наведаться да узнать, кто у нас такой модник, который такую обувь у него заказывал, кроме Евгения Фёдоровича.
— А вот это правильно, — Юра кивнул и тронул пятками бока лошади, направляя её к другой тропе, по которой, скорее всего, ушли от молодого графа и Игната браконьеры.
Петрович же с пятью егерями направился обратно по той дороге, по которой они приехали сюда, чтобы ехать в Ямск. Дело принимало скверный оборот, но выяснить, кто же здесь безобразничает, было необходимо, и все егеря это прекрасно понимали.
Светлана вышла из автомобиля и огляделась по сторонам. Дом был большой да ещё и располагался посреди небольшого парка. И это в черте города. Для многих подобные дома были непозволительной роскошью.
Петрович не повёз их в Ямск. У него оказалось много неотложных дел, и эти дела не включали в себя девушек. Старший егерь сопроводил их до родового поместья Рысевых, где их уже ждала машина. Они пересели с лошадей в автомобиль и доехали до Ямска в комфорте. В машине они не ездили до этого ни разу, и Светлана чувствовала себя немного опустошённой. У Свинцовых не было ни машины, ни городского дома в Ямске, а у Рысевых они никогда здесь не бывали. Нет, Сергей Ильич приглашал Свинцовых на приёмы, которые устраивал в родовом поместье, но девочки в то время были ещё слишком малы, и их не брали на балы. А потом отношения были испорчены до такой степени, что ни о каких приглашениях речи быть не могло.
Женю в тот раз, когда он убил Бориса, пригласили только из-за настойчивой просьбы Машки Соколовой. Но сейчас понятно, зачем она так настаивала. Наверняка же хотела избавиться от своего Ондатрова и за Рысева выскочить. И ведь всё сделала, чтобы мечту осуществить. Стерва! И что Женя в ней нашёл?
Из машины в это время вылезли Анна с Милой. Света покосилась на слугу, достающего их чемоданы. Как же их угнетающе мало! Но в этих чемоданах действительно находится всё, что у девушек осталось. Да ещё и то, что было в этот момент на них надето. Светлана заметила, что сёстры покосились на егерей, стоящих возле ворот. Вот же вертихвостки! Она невольно нахмурилась. Ей бы с собой разобраться, а приходится ещё за младшими сёстрами следить, чтобы они глупостей не наделали.
Дверь открылась, и на крыльцо вышел дворецкий.
— Госпожа Свинцова, госпожа Свинцова и госпожа Свинцова, — он по очереди поклонился каждой из них, при этом у него был такой вид, словно он делает девушкам одолжение. — Проходите в дом, её сиятельство ждёт вас.
Светлана глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду, и первой вошла в просторный холл городского дома Рысевых.
Маша стояла сразу напротив двери. Светлана оглядела её неприязненным взглядом. Этот взгляд не ускользнул от графини Рысевой. Маша жёстко усмехнулась. Всё-таки Светку она неплохо знала, та была не намного младше её самой. и прекрасно предугадывала, что та может о ней думать.
— Здравствуй, Света. Проходи, — Маша довольно холодно махнула рукой. — Не стой в дверях. На улице ещё холодно, да и к тому же ты перекрыла дверь, и твои сёстры сейчас ждут на улице.
— Да, конечно, ваше сиятельство, — в голосе Светланы прозвучала ирония.
— Я знаю, что ты сейчас думаешь, — спокойно сказала Маша, не отрывая от неё пристального взгляда. — Тебе кажется, что это я виновата в вашем бедственном положении, не так ли?
— Да, — резко ответила Светлана. — Если бы ты тогда не настояла… Ондатров тебя никогда не устраивал, не так ли? Ты всегда хотела Рысева. У всех в тот вечер был только один вопрос на уме: а когда это Женя успел тебя нарисовать? Для таких портретов нужно позировать.
— Света, остановись, — прошипела Маша. — Мои отношения с Женей тебя не касаются. Да, хочу тебя разочаровать, но Рысевы всё равно бы убили Борюсика, даже если бы Женя тогда не был приглашён. Потому что твой кузен убил рысь и сделал это на землях графа, а потом чуть не убил Женю. И я не понимаю, как у Сергея Ильича хватило выдержки просто вышвырнуть вас с ваших земель, а не вырезать ваш род подчистую. Лично я так и поступила бы.
— Света!
Светлана резко развернулась и посмотрела на Анну.
— Успокойся. Нам всем сейчас не по себе. Всё-таки то решение, что принял Сергей Ильич насчёт нас… Такое происходит впервые.
— Анна права, — Маша отвела взгляд от Светланы и посмотрела на близняшек. — Давайте постараемся не трепать друг другу нервы. Потому что я терпеть долго не буду, и, в отличие от мужчин клана Рысевых, у меня вполне поднимется на вас рука.
— И когда мы избавим тебя от нашего общества? — спросила Светлана, чувствуя приближающуюся мигрень. Слишком быстро всё произошло, слишком быстро. Она так хотела поговорить с Игнатом, но тот уехал, даже не попрощавшись, и Света понятия не имела, как к этому относиться.
— Как только получим распоряжение от Сергея Ильича. Но может так случиться, что вы останетесь здесь, потому что у нас с Женей скоро каникулы закончатся. В конце концов, я не нянька для трёх великовозрастных девиц, — холодно ответила Маша.
— Оставишь нас здесь одних? — Света прижалась спиной к стене и закрыла глаза.
— Я тебе доверяю, — хмыкнула Маша. — В твоём семействе есть разумные люди, но вы с Глебом даже среди них отличались трезвомыслием. Наверное, вы пошли в своих матерей.
— Возможно, — Светлана встала прямо. — Но это не значит, что я не злюсь на Рысевых. Ещё как злюсь, хотя и понимаю причины, толкнувшие их на это. Может быть, поэтому здесь осталась, а не уехала вместе со всеми.
— Анна, Мила, — Маша повернулась к притихшим близняшкам. — Вас проводят сейчас в ваши комнаты. Света, идём, я сама тебя провожу.
На этот раз Светлана ничего не сказала, просто пошла за ней на второй этаж по длинной лестнице. Они разошлись в разные стороны: Света пошла с Машей направо, а близняшки с одной из служанок налево. Открыв дверь в одну из комнат, Маша зашла внутрь и протянула ключ Светлане.
— Располагайся, — сказала она, внимательно глядя на девушку. Словно парящий в небесах сокол внимательно рассматривал предполагаемую добычу.
— Спасибо, — Света сняла пальто и положила его на кресло. — Знаешь, а может быть, и хорошо, что именно так всё получилось. В конце концов сейчас мне плевать, что Игнат — всего лишь егерь. Я долго думала, и если нам предоставили выбор, то я его, кажется, сделала. Конечно, если он не сбежал от подобной перспективы.