Виктор сглотнул подскочивший к горлу комок и поблагодарил сам себя за то, что не стал рассказывать о себе и своём «волшебном» случае Йормлингу.
— А вообще, возможно про меня когда-нибудь потом будут говорить: «Вот, это же Грокотух! Это он оказать первые почести герою Викферту!». Хе-хе-хе…
Караванщик хрустнул шеей и, улыбаясь, продолжил вести лошадей через чащобу. У Виктора словно камень с души свалился, когда он окончательно осознал, что ни к чему плохому его короткая исповедь не привела. Грокотух начал что-то насвистывать, и, видимо, обмозговывать фантастический рассказ своего собеседника. Виктор решил пока помолчать и дать караванщику возможность разложить все полученные сведения по своим мозговым полочкам.
Кто-то из сидящих повозках пепельников стал красиво перебирать струны похожего на классическую гитару музыкального инструмента, а несколько скачущих неподалёку «Орлов» затянули длинную балладу. Виктор окончательно расслабился и предался сладкому полудрёму, попутно слушая местный фольклор на протяжении почти трёх часов. Певцы поочерёдно менялись, словно забывая о том, что во враждебной среде нужно быть тише и осторожнее, а к струнному инструменту сперва добавилась флейта, а после этого там-там. Наёмники пели о годах славной войны, когда объединённая армия людей и их серокожих союзников с честью сражалась с некими болотниками, которые «…смеясь, грохоча, поражали стрелою; погибнуть тогда было страшной судьбою. Детей не жалели, да баб убивали, мужчин и мальчишек в рабы забирали. Весь скот уводили к себе на болота, броня их прошита была позолотой…».
— Эй, друг, — толкнул Виктор караванщика. — А кто такие болотники?
— О, брат! — Грокотух воздел палец к небу. — Такие сволочи, коих нигде не сыскать больше! Раньше они только на своих болотах жить, ну, там, под Акемо. А потом их что-то двигать сюда, на наши широты. Только они приходить без мира, а сразу начинать войну! Но мы их тогда победить. Давно. Уже почти столетие назад.
— Под Акемо? Где это?
Грокотух посмотрел на Виктора, словно на идиота, но вдруг вспомнил, что тот из иного мира и пустился в объяснения:
— Наша планета — Пакемо — вращаться вокруг огромной Акемо. Ты слышать об этом?
— Да, кажется, Лагош что-то об этом говорил… Пакемо — это один из тринадцати спутников, да?
— Именно так. Но так уж выходить, что наша планета всегда обращена к Акемо лишь одной своей стороной. И вот на этой стороне жить болотники. Собственно, когда мы добраться до Авельона, ты смочь увидеть на горизонте один из полюсов Акемо.
Виктор кивнул и взял на заметку, что тот мир, где он сейчас находится — это луна огромного газового гиганта, и приливная сила Акемо синхронизирует собственное вращение спутника вокруг своей оси так, что Пакемо всегда повёрнут к гиганту лишь одним боком. Из памяти вдруг возникло лицо Лизы, которая однажды рассказала Виктору о том, что Луна с Земли всегда видна лишь одной своей стороной, что породило огромное количество теорий заговора, баек о сверхсекретных нацистских базах на тёмной стороне спутника и прочих глупостях.
— Но ты не расслабляться, — сказал Грокотух, оглядываясь по сторонам. — В наших лесах оставаться ещё много этих зеленокожих лягушек. Они часто вгрызаться в спину, и эти твари попадаться мне много раз во время моих странствований, но я всегда хорошо платить за охрану, и поэтому со мной всегда всё в порядке. А «Орлы» лучшие в своём деле — держать в руках клинки они уметь лучше всех. Мы сотрудничать уже далеко не в первый год, хе-хе…
Караванщик снова пустился в долгий рассказ. Как заметил Виктор, тот гораздо больше любил повествовать, нежели слушать. Грокотух стал подробно объяснять, почему болотники проиграли ту войну, привёл массу цифр и процентных соотношений, будто он был историком, а не простым караванщиком. Как выяснилось, болотники слабо походили на людей и пепельников как образом жизни, так и внешним видом. Средний болотник имеет рост почти два с половиной метра, неимоверно тощее телосложение и тёмно-зелёный окрас кожи. Он покрыт странными багровыми наростами, а его глаза абсолютно белые, словно вовсе не имеющие радужки или зрачков. Длинные вьющиеся локоны чаще всего имеют медный оттенок, а оттопыренные остроконечные уши болотники почти всегда скрывают под странными головными уборами, очень напоминающими крупные морские раковины.
Живут эти воинственные создания во влажной и тёмной среде, и самыми излюбленными местами их обитания являются, как нетрудно догадаться, лесные болота и чащобные топи. К счастью, большинство таких мест располагается довольно далеко от герцогства, так что набеги зеленокожих варваров здесь очень нечасты.
Как сказал Грокотух, в Авельоне проживает несколько десятков, возможно, около сотни болотников. Все они либо беженцы, либо прислуга у знатных людей, потому что на более почётную работу ни одного из этих великанов не берут. Видимо, ещё со времён войны осталась лютая ненависть и предвзятость, аналогичная «чёрному» рабовладению в старой Америке. Зеленокожие заморцы, как их иногда называют, даже будучи жителями графства, редко вызывают симпатии пепельников и людей.
Так за разговорами и пролетел целый день. Ближе к закату караван остановился на час, чтобы охрана и кучера могли как следует поесть и немного передохнуть. Когда же солнце практически село и на лес опустились сумерки, повозки встали полукругом, и между ними развели большой костёр, возле которого все собрались на плотный ужин и ночлег. «Орлы», разумеется, бдительности не теряли, и как минимум треть охранников постоянно находилась на посту. А Йормлинг, несмотря на усталость, решил стоять в карауле всю ночь. Впрочем, он практиковал многодневную бессонницу, как и все ночи до этого дня, как сказал Виктору один из наёмников. Лидер «Орлов» владел очень странной техникой сознания и бодрствования, которая позволяла ему не спать по нескольку дней кряду, лишь периодически подрёмывая в седле, оставаясь при этом абсолютно боеспособным членом отряда.
Виктору казалось, что день тянулся слишком уж долго. Спросив о длине суток у Грокотуха, он подтвердил свои догадки: время в этом мире протекало несколько иначе, нежели на Земле. День на Пакемо длится почти тридцать три часа, а полный оборот вокруг солнца спутник вместе со своим родителем-гигантом совершает за пятьсот пятьдесят суток, из которых лишь сотня приходится на зиму, а остальное время берёт на себя жаркое, но плодородное лето. А на землях болотников, где над их головами постоянно маячит тень огромной планеты, всегда очень влажно и темно, что создаёт так называемый парниковый эффект. «Если уж тут, на светлой стороне, так душно, то что же творится там?» — с ужасом подумал Виктор, приступая к вечерней трапезе.
— Итак, девчонки, за безмятежную ночь! — поднял свою кружку с магмагрогом один из наёмников, который назвался Бэйном. Этот крепкий усатый парень был ещё молод, но уже сыскал уважение своих товарищей, активно участвуя во всех боях и не щадя своих врагов.
— За ночь! — поддержали его остальные.
Виктор от алкоголя отказался: стоило ему лишь вспомнить о первом глотке этой дряни ещё там, в своей старой квартире, как в горле запершило, а желудок вдруг сжался в комок. Вместо магмагрога ему налили перепелиного бульона, чему Виктор был несказанно рад.
Пока «Орлы» развлекались, а пепельники, по обычаю, ютились в своих повозках, Грокотух отвёл Виктора в сторонку и, усадив его на поваленное бревно, спросил:
— Викферт, ты уверен, что не знать, как тот Лагош переносить тебя в наш мир? Ты совсем-совсем ничего не помнить?
— Совсем-совсем, друг, — пожал плечами Вик. — Я же говорю: мы обменялись рукопожатиями и он исчез. Потом я уснул и…
— Ладно, ладно, я понимать. Ничего страшного, об этом я ещё поспрашивать знающих людей. Просто я тут подумать: а что, если бы существовать способ наладить поставку товаров из вашего мира в наш и наоборот? Ты только представь, какие деньги на это можно сделать! И не только деньги. Я знать несколько личностей, которые за булыжник с вашей планеты отдать половину герцогства в награду… наверняка и у вас есть такие люди.