Зато достоверно известно то, что в период с 1764 по 1770 годы граф ездил в Италию, хотя точными датами мы не располагаем. Существуют несколько документов об этой поездке. Несомненно, что Сен-Жермен бывал в этой стране и раньше, недаром в заметке в лондонской газете за 1760 год о любви к музыке, композиторском и исполнительском мастерстве Сен-Жермена говорится, что «Италия оценила его талант наравне с талантом ее собственных виртуозов и признала в нем одного из тончайших ценителей своего древнейшего и современного искусства». [241]
Один из редких документов о пребывании графа в Италии состоит из тех нескольких страниц, которые граф Ламберг посвятил ему в «Воспоминаниях светского человека», [242]где он вперемежку приводит свои воспоминания об Италии, итальянцах и о Корсике.
Необходимо весьма критически подходить к этому произведению, особенно принимая во внимание то, какую характеристику однажды дал его автору сам граф Сен-Жермен на вопрос одного из своих светских знакомых, графа Шагмана: «Он сумасшедший и не имеет чести быть со мной знакомым». [243]
Поль Шакорнак полнее всего показал «весомость» свидетельств, того человека, о ком граф судил так строго.
Побывав дипломатом, граф Максимилиан де Ламберг, [244]прозванный современниками Democrites Dulcior (сладкий Демокрит) [245]поиграл в ученого и кончил литератором. Несмотря на разнообразные таланты, его оценка графом Сен-Жерменом как нельзя более справедлива. Если он и встречался с Сен-Жерменом лично, то это могло быть в Версале в 1760 году. [246]Но это всего лишь предположение, зато доподлинно известно, что в 1761 году в Аугсбурге Ламберг встретился с Казановой. [247]Именно из их разговоров, должно быть, и берут начало все занимательные анекдоты о графе в книге Ламберга. [248]
Учитывая это, мы должны скептически воспринимать все, что он пишет о Сен-Жермене (С. 80–86).
Факты же таковы: сам Ламберг приезжал в Италию дважды. В 1764 году он вместе со своим патроном, князем Вюртембергским, был в Венеции и поздравлял Алоизио Мосегино — нового дожа, избранного годом раньше. В 1770 году он был во Флоренции в частном порядке, так же, как и в 1763 году в Венеции. Таким образом, его рассказы о пребывании графа Сен-Жермена в Италии должны относиться к этим датам. Ламберг пишет:
«Кого стоит увидеть, так это Маркиза Эмара, или Бельмара, известного также под именем графа Сен-Жермена. [249]С недавних пор он проживает в Венеции, где в окружении сотни женщин, которых ему предоставляет настоятельница монастыря, занимается опытами над отбеливанием льна, превращая его в аналог белого итальянского шелка. Он утверждает, что ему 350 лет, не желая преувеличивать, рассказывает, что был знаком с Тамас-Кули-ханом [250]в Персии. Когда герцог Йорк прибыл в Венецию и спросил, каков ранг и титул этого маркиза Бельмара, ему ответили, что никто точно не знает». [251]
Единственная достоверная информация здесь та, что Эдуард-Август, герцог Йоркский — брат Георга III Английского, прибыл в мае 1764 года в Венецию, где был торжественно принят. Хотя не исключено и то, что Сен-Жермен под именем маркиза Эмара или Бельмара мог проводить опыты по окрашиванию и улучшению качества льняных тканей на ткацкой или прядильной мануфактуре, на которой трудилось около сотни работниц.
В то время Венеция была идеальным прибежищем для тех, кто желал спрятаться. Инкогнито гарантировалось, и правительство предоставляло каждому право жить, как ему заблагорассудится, лишь бы не касался вопросов религии или политики.
Ламберг добавляет и еще кое-что занимательное:
«Одному из своих друзей граф дал записку, в силу которой банкир, не зная маркиза, выплатил двести дукатов наличными. Когда я спросил графа, вернется ли он во Францию, он сказа! что пузырек снадобья, поддерживающего силы короля, должен быть на исходе и что, когда оно кончится, тогда граф вернется на политическую сцену благодаря поступку, который прославит его на всю Европу. Сказал, что пребывал в Пекине вообще без имени. А когда полиция потребовала, чтобы он назвался, граф извинился, сказав, что собственного имени не знает…
Даже в Венеции до него доходили письма, на которых было просто написано: «Венеция». Его секретарь приходил на почту и просил выдать ему те письма, которые никому не принадлежали». [252]
Чуть ниже в своих воспоминаниях Ламберг утверждает, что граф Сен-Жермен якобы показал ему «в своеобразном альбоме с автографами знаменитых людей два слова на латыни, написанные моим прадедом Гаспаром-Фридрихом, умершим в 1686 году, его герб и девиз «Lingua теа calamus scribae velociter scribentis». [253] Чернила, бумага, патина — все казалось очень древним. Запись была датирована 1678 годом. Там же была и выдержка из Монтеня, датированная 1580 годом: «Нет такого благородного человека, который, если закон станет проверять все его действия и помыслы, не заслужил бы десять раз виселицы. Однако было бы очень жаль покарать и потерять такого человека». [254]
Граф Ламберг походя обвиняет графа Сен-Жермена в фальсификации с помощью латинской цитаты «Habeas scientiam quaestuosam» [255]и добавляет: «Эти надписи могли бы удостоверить возраст графа, если бы сама человеческая природа не доказывала обратное; о любой эпохе он отвечает без ошибок, цитирует точные даты очень давних событий и делает это без чванства. Он редкий, удивительный человек. Что приятно — он умеет отвечать на критику. Его способность убеждать равна его эрудиции и обширнейшей памяти, хотя и не во всех областях. Сен-Жермен утверждает, что научил Вильдмана, как приручать пчел и научить змей внимать музыке и пению». [256]
Дальше Ламберг рассказывает, что получил в Венеции в 1773 году письмо от графа Сен-Жермена, отправленное из города Мантуи. Нет ничего невозможного в том, что граф находился в это время в этом городе, зато письмо могло быть выдумкой Ламберга.
Ламберг вкладывает в уста графа Сен-Жермена следующие слова об изготовлении драгоценных камней:
«Граф Цобор — камергер покойного (зато бессмертного, если учитывать его покровительство искусствам) императора [257]создал вместе со мной алмаз. Лет шесть назад князь Т. купил за 5500 луидоров алмаз, который я изготовил. Затем он перепродал его какому-то богатому сумасшедшему с прибылью в тысячу дукатов. Как говорит граф Барр, [258]нужно быть либо сумасшедшим, либо королем, чтобы тратить такие суммы на покупку алмаза. Поскольку, кстати, в шахматной игре сумасшедший (так называется по-французски шахматная фигура «слон») стоит ближе всего к королю, ни греческая пословица ßaδιλενξ η θνοξ (король что осел), ни латинская Aut regem autfatuum nasci oportet (нужно родиться либо королем, либо сумасшедшим) никого не шокируют. Госпожа де С… имеет такой же голубой бриллиант, с такой же грубой огранкой, который в оправе выглядит как крупная богемская стекляшка с тусклыми гранями. Такой человек, как я, часто оказывается в затруднительном положении, когда нужно выбирать помощников. Случайный человек часто проявляет в искусстве порывы, достойные настоящих артистов. Все эти Потты, [259]Маргграфы, [260]Руэлли [261]решают с высоты своего положения, что никто никогда алмазов не изготовлял, просто потому, что им неизвестны принципы успеха. Пусть эти господа (несть им числа) изучают не книги, а людей, и они обнаружат, что в золотой цепи Гомера, [262]в Малом Альберте и в Великом, [263]в таинственной книге, названной Пикатрикс, [264]хранятся великие тайны: только тот, кто путешествует, делает великие открытия». [265]
242
Граф Ламберг. Воспоминания светского человека. Кап Коре, 1774. Второе издание. Париж — Лондон — Амстердам. В 2-х тт. Произведение посвящено прусскому королю.
243
Письмо Антона Лафатеру от 20 августа 1778 года. Ответ графа Сен-Жермена был передан известному физиогномисту Лафатеру доктором Антоном — адвокатом и синдиком города Горлица, автором нескольких работ о тамплиерах.
244
Максимилиан-Иосиф граф Ламберг родился 25 ноября 1729 года в городе Брюнн (Моравия). Он был сыном Антона — губернатора города Линца, и дочери маркиза де Приз — посла Франции в Нидерландах. Получив замечательное гуманитарное и научное образование, он объездил вместе с братом Леопольдом (которого Калиостро лечил в 1783 году) Германию, Австрию, Голландию и Францию. Он начал карьеру с поста камергера императора Франца I. В 1757 году он присоединился к графу Штарембергу — послу Австрии во Франции, затем, спустя три года, в 1761 году стал личным советником Вюртембергского герцога Карла-Евгения. В 1767 году он великий маршал князя-епископа города Аугсбурга. После вынужденной отставки Ламберг объездил Италию, Корсику и берега Африки. Вернувшись в свой замок в Брюнне, он умер 23 июня 1792 года. Написал множество книг. См.: Ш. Ад. Кантакузен. О Максимилиане Ламберге // Меркюр де Франс. № 885, 1935. 1 мая. С. 503–518.
245
Говорят, что граф славился тем, что умел «все представить в виде привлекательной и остроумной колкости».
246
В письме Опицу граф Ламберг утверждал, будто видел графа Сен-Жермена у госпожи Талмон — княгини Яблонской, родственницы Марии Лещинской, жены Людовика XV: «Я провоцировал его остроумие и слушал его внимательно. Он показался мне очень ученым и забавным». См.: Мэниаль. Казанова и его время. Париж, 1911. С. 268.
247
Об этом пишет сам Казанова в своих воспоминаниях: «В Аугсбурге я проводил приятнейшие вечера у графа Максимилиана Ламберга. Больше всего в нем я любил его литературный талант» (Казанова. Цитир. произв. Т. V. С. 101.)
248
Так же, как и Казанова, Ламберг был масоном. Между 1777 и 1778 годами в некоей ложе в Вене он присутствовал в качестве магистра шотландского ритуала на экспериментах над гомункулусами, которые проводил граф Куфштайн. См.: Сфинкс. 1890, май. Французский перевод Л. Левин //Л'Инициацион. март. С. 202–229. Данные из: К. Кизеветтер «Одна из загадок прошедших времен».
249
Согласно Ван Сипштайну (цитир. произв.), граф Сен-Жермен как-то доверительно сообщил Ламбергу, что он родился в городе Витри-ле-Франсуа. Однако же в «Воспоминаниях светского человека» эта информация не подтверждается.
250
Персидский шах Надир, известный также как Тамас-Кули-Хан, родился в 1688-м и был убит в 1747 году.
252
Там же. С. 80–81. По этому поводу можно рассказать историю, случившуюся со знаменитым врачом Бурхавеном. Некий китайский мандарин написал ему письмо, на котором указал: «Бурхавену, врачу в Европе», и письмо дошло до адресата. Не эту ли историю воспроизводит Ламберг?
255
«Владеешь искусством фальсификаторов» // Цицерон. Вторая Филиппика Антонию. На что граф Сен-Жермен мог бы ответить: «Stultorum infinitus est numerus» (бесконечно количество глупцов), Книга Соломона, Экклезиаст, I, 15.
257
Франциск I Лотарингский, император Германии (1708–1765) был постоянным покровителем гуманитарных и точных наук, увлекался алхимией.
260
Немецкий химик Андреас-Сигизмунд Маргграф (1709–1780) также проводил опыты лишь над саксонским топазом и ляпис-лязурью.
261
Французский химик Гийом-Франсуа Руэлль (1703–1770), единственный из трех, работал над алмазами. Его исследования, опубликованные в «Журнал де ла Медесин», г. Ру, т. XXXIX.
262
«Золотая Цепь Гомера» — так называется (по-латыни и по-французски) немецкий трактат по алхимии, изданный во Франкфурте в 1723 году, который был популярен в то время и в рукописи. Это продолжение «Изумрудной Скрижали» Гермеса Трисмегиста.
264
Пикатрикс, которого Рабле называет «Чертовым аббатом», был арабским врачом, приехавшим в Испанию около XIII века. Король Кастилии Альфонсо X заказал перевод его работ около 1256 года. На основе латинского перевода был сделан французский, рукопись которого хранится в Библиотеке Арсеналь.