воспоследовать сути полученных Вами наставлений, то, естественно, не
возникнет ничего предосудительного, способного повредить интересам Его
Величества. Ибо все Вами сказанное в таком случае общеизвестно и не
составляет никакой тайны.
Его Величество вполне допускает такую мысль, что граф Сен-Жермен
действительно может оказаться уполномоченным некими влиятельными лицами
Франции к ведению подобных переговоров. Весьма вероятно, что эта миссия
совершается с согласия короля. Мы также заинтересованы в этом, ибо нам
важно все то, что способствует скорейшему продвижению к желанной цели.
Однако, не стоит рисковать продолжением переговоров между одним из
полномочных королевских поверенных и такой персоной, какой представляется
в этом деле Сен-Жермен. Спешу Вас предупредить, что в ответ на Ваши
искренние усилия в этом деле французский двор может счесть необходимым
лишить полномочий Сен-Жермена. А по его собственным словам, эти
полномочия не известны ни французскому послу в Гааге, ни министру
Иностранных Дел в Версале, которому хотя и напророчили ту же участь, что
выпала на долю кардинала де Берни, тем не менее, он все еще остается в силе.
Вот почему Его Величество удовлетворила Ваша тактика в ведении
переговоров с графом Сен-Жерменом, о которых Вы сообщили мне в Вашем
письме, и Вам надлежит передать ему, что Вы не можете вести диалог с ним по
интересующему его вопросу, пока он не представит подлинных доказательств
его уполномоченности в этом деле, а также согласия и одобрения Его
Величества. Но в то же время Вы должны добавить, что король готов в любое
время приложить максимум усилий, чтобы прекратить дальнейшее
кровопролитие, а также готов обсудить условия мира, если французский двор
уполномочит кого-то должным образом для ведения переговоров по этому
вопросу. Кроме того, во избежание недоразумений, настаивайте на одном, а
именно, что в том случае, если оба монарха придут к согласию по поводу
условий мирного договора, французский двор обязан будет согласиться, явно и
конфиденциально, на то, что и Ее Величеству Алисе и королю Пруссии будет
позволено участвовать в примирительном диалоге.
Можете подчеркнуть, что Англия не будет принимать во внимание мирные
проекты, не подкрепленные согласием Его Величества.
С уважением... Холдернесс."
Из мемуаров барона де Гляйхена (Теософикал ревью, XXII, 45) мы узнаем,
как бесцеремонно поступил королевский посол с Сен-Жерменом, и лорд
Холдернесс, безусловно, прав, когда пишет: "Спешу Вас предупредить, что в
ответ на Ваши искренние усилия в этом деле французский двор может счесть
необходимым лишить полномочий Сен-Жермена".
Следующее письмо генерала Йорка показывает, как герцог Шуазельский
всеми силами старался помешать заключению столь желанного всеми мира.
"Копия письма генерал-майора Йорка графу Холдернессу. Секретно.
Гаага, 4 апреля 1760 года.
Милостивый государь,
Мой авантюрист от политики, господин Сен-Жермен, не предоставил мне
пока иных доказательств своих полномочий, кроме тех, с которыми я уже имел
возможность ознакомиться. Герцог Шуазельский, похоже, предпринимает
отчаянные попытки дискредитировать этого человека и помешать его
вмешательствам в дела государственной важности. Я не виделся с ним после
нашей второй беседы и посчитал более благоразумным не беспокоить его до тех
пор, пока он не предоставит еще какие-нибудь более достоверные верительные
документы, отвечающие смыслу полученных мною распоряжений. Он, во
всяком случае, все еще здесь.
Герцог Шуазельский тем временем прислал господину д'Аффри новое
распоряжение, обязывающее последнего проявить настойчивость в отлученки
Сен-Жермена от политической деятельности и в, случае отказа, пригрозить ему
серьезными для него последствиями. Мадам де Помпадур выражает
недовольство этим человеком за его инсинуации в адрес господина д'Аффри, о
чем она и сообщила, видимо опасаясь нежелательных последствий, герцогу
Шуазельскому. Иными словами, одним врагом у Сен-Жермена стало больше.
Письмо маршала Белл-Изля к д'Аффри также содержит обращение к графу Сен-
Жермену, где военный министр в вежливой форме благодарит его за
проявленное рвение и расторопность, но в то же время напоминает, что в Гааге
уже есть посол, которому французский король всецело доверяет и посвящает в
свои планы по соблюдению государственных интересов. Тон письма маршала
Белл-Изля свидетельствует о том, что он более близок к графу Сен-Жермену, чем к герцогу Шуазельскому, который является его заклятым врагом и, похоже, выходит из этой схватки победителем.
Во всех этих письмах, однако, пока еще нет ничего о Сен-Жермене и обо
мне. Большая их часть касается голландских дел, инсинуаций Сен-Жермена по
поводу неправильной тактики их проведения и сожалений о проявленной
некомпетентности в связи с этим. Я убежден в том, что герцогу Шуазельскому
удастся довести начатое дело до конца, так как в письме к господину д'Аффри
он указывает последнему постараться убедить всех зарубежных представителей
обращаться непосредственно к нему, что приведет к потере двором всяких
шансов влиять на решение вопросов войны и мира, тем более, если кто-то
другой не получит подобных полномочий.
Об этом мне рассказал один влиятельный человек, которому господин
д'Аффри показывал все эти письма. Он же при этом добавил, что ему известно о
моей предстоящей встрече с Сен-Жерменом, а также выразил сожаление по
поводу не состоявшегося ранее разговора со мной, так как, по его словам, он
имел сообщить много интересного. Оказывается, господин д'Аффри в разговоре
с этим человеком тоже выразил сожаление о том, что не смог заранее
переговорить со мной, а также заявил, что он надлежащим образом был
уполномочен в получении от Англии предложения о мире, так как Франция,
терпящая поражение в этой войне, не вправе делать первой подобный шаг. По
словам того же лица, он при первой же встрече со мной показал всю готовность
к этому. Но поскольку с моей стороны не была проявлена решимость к первому
шагу, то он счел Англию отказавшейся от переговоров о мире.
Сложно делать какие-либо выводы, за исключением, пожалуй, того, что они
кажутся стесненными своей неестественной связью с Веной, которую герцог
Шуазельский по-прежнему считает нужным поддерживать, и следовательно,
пока эта связь остается в силе, нам нечего ожидать от переговоров, кроме
бесконечных задержек и мелочных придирок. Хотя им неоднократно и было
указано на то, что Его Величество не может, да и не желает вести переговоры за
спиной своих союзников, они стремятся исключить из числа их участников
короля Пруссии. Следовательно, вполне разумно предположить, что они
постараются еще раз попытать счастья на поле сражения, хотя стоящие у власти
не склонны, по всей видимости, поспешно хлопать дверью и лишать себя тем
самым возможности к ведению дальнейших переговоров о мире, если в том
возникнет острая необходимость. С наилучшими пожеланиями, Жозеф Йорк."
Некоторые места этой корреспонденции зашифрованы, и поэтому мы не
можем до конца понять, следует ли принимать их в прямом смысле или искать
какого-либо другого содержания фраз. Поскольку объем нашего издания не дает
нам возможности привести полностью все эти письма, мы должны перейти к
посланию лорда Холдернесса к господину Митчеллу, английскому послу в
Пруссии.
" Лорд Холдернесс. Доставлено 17 мая в Майссен прусским курьером5.