господин Сен-Жермен. Он предложил привести его. Мы послали за ним, и тот
пришел и подтвердил всё, что рассказал мне господин Каудербах.
Когда господин Каудербах удалился, я послал записку главе правительства
с просьбой о встрече. Он только что вернулся домой со званного обеда, который
состоялся в семь часов вечера, а потому отложил встречу со мной до девяти
часов утра. Я пришел к нему и сразу же спросил о новостях в деле господина
Сен-Жермена. Он ответил, что может отвечать только лишь за себя, и добавил, что мне необходимо представить петицию господину Бентинку, президенту
Комитета Советников. Он полагает, что этот государственный орган, возможно, согласится на арест господина Сен-Жермена, однако, вряд ли пойдет на его
экстрадицию, пока не будут получены соответствующая санкция от властных
структур Голландии ближайшего созыва. Я ответил, что не стану предоставлять
материалы господину Бентинку и пояснил причину моего нежелания. Затем я
рассказал о подробностях отъезда господина Сен-Жермена и о том, что ему
предшествовало, исключая, впрочем обстоятельства, которые могли бы бросить
тень на хозяина дома, поэтому изложил все детали этого дела с целью убедить
собеседника в том, что эти факты добыты моими соглядатаями, которые вели
наблюдение за Бентинком. Услышанное, как мне показалось, вызвало в нем
чувство искреннего негодования. Я сказал, что в бегстве этого авантюриста
главную роль сыграла Гаага. Он же, возможно, будет искать убежища в
Амстердаме, поэтому-то я и собираюсь сейчас же известить об этом нашего
флотского интенданта господина Д'Астье и именем Его Величества потребовать
ареста проходимца с дальнейшим содержанием под стражей до тех пор, пока не
будут получены окончательные распоряжения по этому поводу. Я
действительно написал ему письмо, копию которого прилагаю к этому
посланию. Затем я сказал секретарю правительства, что авантюрист, возможно, будет искать убежище в какой-нибудь другой провинции, поэтому я обязан
испросить разрешения Его Величества на вручение петиции Его Высочеству
штате-генералу. Итак, если какая-нибудь из голландских провинций откажет
нам в содействии или даже попытается помочь бегству господина Сен-
Жермена, мы будем немедленно извещены о том, где его искать, и смею
надеяться па то, что, если он вдруг будет найден в Англии или еще где-нибудь, он безусловно будет выдан нам, чтобы разрушить шаткое равновесие, из
которого может сложиться приемлемый для всех мирный договор. Мои слова, по всей видимости. оказали на секретаря правительства нужное действие, и я бы
не удивился, если бы мошенника тут же арестовали в Амстердаме. Однако, как
мне думается, его давно уже там нет. Вполне возможно, что он достиг-таки
границ республики. Представление, которое с Вашего разрешения я намерен
передать штатс-генералу, и черновик которого я приложил к письму, может
принести желаемый результат, если же, конечно, Его Величество одобрит его, так как я хочу напечатать это заявление во всех газетах и думаю, что отдача не
заставит себя долго ждать. Спешу сообщить, что в этом заявлении мне удалось
заклеймить в достаточно сильных выражениях этого авантюриста, от которых
ему не скоро удастся оправиться. Этим приговором я ославлю его на всю
Европу.
Думаю, что проходимец ограничен в средствах. Он взял взаймы у еврея
"Боаса" две тысячи флоринов под залог трех — уж не знаю, настоящих или
фальшивых — опалов, вложенных в запечатанный конверт. Эти две тысячи
флоринов должны быть возвращены двадцать пятого числа, и Боас сказал вчера
господину Каудербаху, что если денежные векселя не будут погашены двадцать
пятого числа, то он сразу же пустит опалы с молотка. По отношению к
господину Бентинку я решил действовать согласно Вашим указаниям из
последнего письма. Мое отношение к этому человеку останется неизменным до
тех пор, пока Его Высочество не соизволит снабдить меня новыми
распоряжениями на сей счет; и если мне удастся встретить его в один из этих
дней, я буду говорить с ним о господине Сен-Жермене и об его отъезде,
стараясь не выдать себя и, вместе с тем, попытаюсь склонить его к полному
отречению от своего поведения и связи с авантюристом.
Фолио 384. Граф Д'Аффри— господину Д'Астье в Амстердам.
17 апреля 1760 года.
Так называемый граф Сен-Жермен, знакомый Вам по Амстердаму и
находящийся теперь здесь, — авантюрист и самозванец.
Он имел неосторожность, не будучи уполномоченным со стороны Его
Величества или главы внешнеполитического ведомства, вмешаться в дела,
имеющие самое непосредственное отношение к интересам королевства.
После того, как из моего отчета и писем самого Сен-Жермена в Версаль
король узнал о происшедшем, он издал указ добиться рекламации этого
ретивого самозванца. А мне предписывается требовать его экстрадиции и
последующего сопровождения во Францию.
Однако, вчера утром он внезапно покинул Гаагу и, по всей вероятности,
скрывается ныне в Амстердаме. В связи с этим я уполномочиваю Вас заняться
этим делом и приказываю Вам, именем Его Величества, сию же минуту
потребовать от магистрата Амстердама ареста этого самозванца и содержания
его под надежной охраной до тех пор, пока не будет согласован способ
переправки мошенника в Австрийские Нидерланды, где он будет заточен в
первую из попавшихся на нашем пути крепость.
К этому посланию я прилагаю письмо для господ Хор-нека и К\ в котором я
прошу их оказать Вам всяческую помощь в исполнении этого поручения. Смею
надеяться, что эта помощь будет оказана Вам надлежащим образом, а Вы, со
своей стороны, не медлите с исполнением задания.
Черновик Представления Общему Собранию с обличительными
материалами против так называемого графа Сен-Жермена и требованием его
ареста и экстрадиции.
Милостивые государи.
Этот человек, величающий себя графом Сен-Жерменом, злоупотребил
доверием короля, великодушно предоставившего ему убежище в своем
королевстве.
Некоторое время тому назад он появился в Голландии, а совсем недавно в
Гааге, где без всяких на то полномочий со стороны Его Величества или же
министра Иностранных Дел этот самонадеянный человек объявил себя
посланником короля, которому доверено обсуждение дел, имеющих
непосредственное отношение к интересам государства. Король уполномочил
меня довести до вашего сведения, милостивые государи, этот факт, дабы никто
в ваших владениях не был введен в заблуждение этим самозванцем. Его
Величество поручил мне заявить во всеуслышание о том, что он осуждает
действия этого авантюриста, как человека бесчестного и неблагодарного,
который позволил себе, заручившись якобы поддержкой премьер-министра,
вмешаться в управление страной со свойственным ему невежеством, нагло и
авантюрно, заявляя себя уполномоченным к ведению наиболее важных дел,
составляющих чрезвычайный интерес короля Франции.
Его Величество не сомневается в том, что вами, милостивые государи, будет
оказана справедливая поддержка его требованиям, которую он ожидает от вас, надеясь на наши дружественные и добрососедские отношения. Его Величество
с нетерпением ожидает от вас решений, которые позволили бы добиться ареста
так называемого графа Сен-Жермена и препровождения его в Антверпен,
откуда он бы был переправлен во Францию.
Искренне надеюсь на то, что вы, милостивые государи, окажете мне честь, приняв мою просьбу к немедленному исполнению.