— Да, это Попов... Только откуда громадные усы взялись?
Ирошников дернул за усы, и они... остались у него в руке.
Труп положили на приготовленный загодя стол, обнажили спину: под левой лопаткой виднелся шов, который наложил в морге Павловский.
Арчевский, который вел теперь себя вежливо, с удивлением сказал:
— Но как покойный похож на того афериста, которого, граф, вы показали сейчас мне на фото!
...За домиком “покойного” Темчука велась постоянная слежка. Гусаков-сын утром ворвался в кабинет Соколова:
— “Вдова” сегодня ночью спалила свой дом в Марьиной Роще. Мы с отцом дежурили и слыхали, как она ведром гремела. Оказывается, керосином поливала. Там теперь одни головешки. А сама села на извозчика и отправилась на 2-ю линию в Сокольниках. Она сейчас в доме, на воротах которого табличка — —Доктор Георгии Иванович Марков ”.
— Будем брать!
...Через час сыщики ворвались в дом Маркова. Вся троица сидела за столом и вкушала завтрак.
Положение во гроб
Темчук, двухметровый гориллообразный мужик, густо заросший волосом, нагло кипятился:
— Никого я не убивал! Труп, виноват, похитил — хотел урвать по страховке. Мокруху мне не докажете. Свидетели есть? Так и на суде скажу присяжным: “Безвинно страдаю!”
Соколов добродушно засмеялся:
— А кто тебя, подлеца, суду предаст? Я своими руками сегодня же ночью тебя в твою же могилу положу. Ведь ты все равно вроде покойника, только гораздо хуже: для людей опасный.
Санька презрительно сплюнул:
— На понт, начальник, берешь!
Около полуночи на Лазаревском кладбище показалась странная процессия. Несколько сыщиков, светя электрическими фонарями, двигались между могил, вели громадного мужика. Руки у него были связаны. Остановились возле разрытой могилы. Рядом валялась дощечка:
“А.Б. Темчук, скончался в 30 лет ”.
Соколов подтолкнул вперед Темчука:
— Видишь, и гроб от убитого тобою Попова освободили. Ложись, не бойся. Мы тебя хорошо закопаем. Ты живым в гробу часа четыре пролежишь. Обдумай свою поганую жизнь. Раскайся. Ну, давай...
Темчук откинулся всем телом назад:
— Нет, не надо! Не буду! Караул! По-мо-ги-те!..
Два агента затолкали его в гроб, прихлопнули крышку. На веревках гроб пополз в яму. Из гроба раздался жуткий глухой крик:
— Все, все расскажу! Это Марков меня научил! Задыхаюсь...
После некоторой паузы гроб вновь подняли. Смертельно побледневший и враз поседевший Темчук, захлебываясь и размазывая слезы, говорил:
— Доктор Марков этого самого Попова давно знал. Привязался ко мне: “Похож как две капли воды... Убей, никто в гробу не отличит, справку о смерти выдам, а страховку поделим”. Ну, я и того... И совсем повезло: Попова прямо в Екатерининскую больницу привезли, где Марков в морге доктором. Он труп без всяких яких выдал моей Маньке. Народ хоронить собрался, все поверили, что это я в гробу. Смешно прямо!
— А если бы в другой морг поместили труп?
— Мы бы его выкрали. Это легко: через забор швырнул, на телегу и — хорони. Я про такие делишки еще у себя в Гомеле слыхал. А Манька в “Саламандре” и хату мою застраховала, и “красного петуха” пустила. Как это вы смекнули? Такое хитрое дело! Не закапывайте в могилу, век благодарен буду, — и он дурашливо завыл.
Эпилог
Обер-полицмейстер генерал-майор Яфимович вызвал к себе Соколова, кипятился:
— Из Бутырки жалоба пришла, вы людей бесчеловечно в могилу опускаете! Что за самоуправство?!
— А вы, генерал, предлагаете мне с убийцами пиво с раками пить? Случай нужный будет — и опять в гроб положу.
Дерзость осталась без последствий.
Всю преступную тройку на годы отправили на Сахалин.
Еще прежде Соколов с Жеребцовым пришли в трактир Егорова. Соколов сказал услужливому лакею Семену:
Неси-ка, братец, и угрей копченых, и устрицы, и стерлядь в шампанском. Такое дело раскрутили, что трудней не бывает!
Сыщик ошибся. Вскоре его ждало еще более крутое преступление.
ПОЦЕЛУИ СМЕРТИ
История эта — необычна и кровава. Она еще раз напомнила: как камень, брошенный в воду, вызывает круги, так и наши поступки увеличивают на земле добро и зло.
Третий труп
Теплым и тихим полднем тринадцатого августа в Нескучном саду, что за Калужской площадью, шел на службу в Александринский дворец камердинер с изящной фамилией Граф»