— Хорошо… но тогда, я еще раз прошу — подумайте и ответьте максимально честно, от этого скорее всего будет зависеть моя жизнь. — сказал я, прямо глядя в посерьезневшие глаза Екатерины. — Вы не обнаруживали инородные тела, или образования во время экспериментов? Вот здесь, между ребрами, рядом с сердцем.
— Александр… мне тяжело об этом говорить. Я не горжусь своими действиями. Я отчаялась и шла на самые безумные меры, лишь бы ты пришел в себя. И во время опытов… я не хочу, чтобы ты считал меня каким-то чудовищем. Все что я делала — исключительно ради тебя. — проговорила Екатерина, и я кивнул. — Хорошо, что ты это понимаешь… во время опытов к нам попадали самые разные уродцы. Их даже людьми было назвать нельзя.
— Прошу. Продолжайте. — сказал я, когда императрица слишком на долго замолчала. — Что вы нашли?
— Была не стопроцентная закономерность, что у искаженных особенно хорошо применяющих резонанс, проявлялись раковые патологии. — наконец сказала Екатерина. — Были и доброкачественные опухали, и даже новые органы. Но все это последствия воздействия диссонанса, и к тебе точно не относится. По крайней мере когда ты проходил обследование никаких опухолей у тебя не было и взяться было неоткуда.
— Вот как? — теперь уже настал мой черед задуматься. Говорить или нет о Филарете? С одной стороны — мы с императрицей союзники, возможно она не говорит мне всей правды, но сейчас она на моей стороне. — В таком случае у меня для вас новость, возможно не самая лучшая. Я знаю, что в моем теле есть центр силы, откуда я могу черпать энергию для конструктов.
— Это же просто отлично. — улыбнулась Екатерина.
— Дело в том, что у вас его нет. И у Петра — тоже. — продолжил я, и Екатерина чуть нахмурилась. — Зато он точно есть у Филарета, и куда больше, чем мой собственный.
— И ты хотел узнать, не проводили ли мы экспериментов, которые могли привести к его появлению? — уточнила Екатерина. — Нет, не проводили, а если так и вышло, то было это неосознанно. Так что я не знаю, как именно вы получили эти изменения. Я сомневаюсь, что они злокачественные, но давай проведем небольшое обследование? Рентген, узи и МРТ. Просто на всякий случай.
— Именно в таком порядке. — улыбнувшись кивнул я. — Чтобы вдруг не выяснилось, что у мне в теле есть посторонние предметы, которые могут среагировать на магнит.
— Конечно, сынок. — вернула мне улыбку Екатерина.
Императрица с трудом удержала лицо до тех пор, пока Александр не ушел дальше по своим делам. Даже думать о том, что она собственными усилиями довела сына до рака — было тяжело. Если вдруг окажется что он болен… что она сможет тогда? К чему все это было? А потому Екатерина отчаянно гнала от себя такие мысли сосредоточившись на словах Александра. Сила.
Если то о чем он говорит прав, если один из многих сотен экспериментов привел к тому что мальчик стал искаженным, то всю ответственность нести только ей. Но что тогда будет с его детьми? С наследниками рода Романовых? Что, если они окажутся такими же уродами, которых не раз вскрывали при ней? Или того хуже, будут внешне нормальными, но сами впадут в кому, окажутся сумасшедшими или…
Прочь. Прочь глупые мысли. Это важно, но подумает она об этом позднее. Сейчас важно другое — Филарет искаженный? О, это бы многое объяснило. И силу провинциального мелкого аристократа, и неожиданные смерти его конкурентов на патриарший престол и… да мало ли?
Но вот ссорится с патриархом сейчас бвло категорически нельзя, значит нужно тихонько наводить справки, собирать информацию и думать, много думать о том, что делать если эта безумная теория подтвердится. Потому что искаженный на верховном престоле православной церкви не меньшая опасность чем искаженный на императорском троне России.
К счастью Александр, не собирался на помазание в ближайшие годы. Екатерина искренне надеялась, что к тому времени у него появятся дети. И пусть эта мысль была жуткой и крамольной для матери — но, если того требует сохранение государства, пожалуй, она вполне может остаться властвующей императрицей-бабушкой.
Где-то на территории Вольной Балтии.
— Никакого барона Сбажина нет, и быть не может. — рассмеявшись проговорил пухлый розовощекий полицейский, смотревший документы Сергея. — Шутка хорошая, а вот подделка — преследуется по закону. Или вы думаете, что Ежин с Бажин, из детской песенки, может кому-то показаться настоящим именем?
— Казалось, до этого момента. — спокойно улыбнулся Берегов. Он был плохо знаком с мифологией западной России, и уж точно не слышал детских песен ни про какого ежа с болот. Но сейчас это было уже не важно, полицейский держал единственный его официальный документ, а до встречи с нанимателями оставалось меньше получаса. — Как на счет небольшого подарка в честь нашего знакомства?