— Стоит нам это опубликовать, и авторитет церкви существенно пошатнется. — проговорил я, глядя прямо в глаза Филарету. — Нет, он безусловно останется очень велик. А учитывая создаваемый мною образ — даже увеличится…
— Но это ложь. — нахмурившись проговорил Филарет.
— Не больше, чем ваши цели для воинства Христова. — отмахнулся я. — Итак, ваше условие я услышал — сохранение текущего церковного устройства…
— Россия должна быть православной! — настойчиво сказал Филарет.
—…будь на доре век пятнадцатый, или даже семнадцатый, я бы согласился. — покачав головой ответил я. — В Российской империи проживает множество национальностей, исповедующих ислам, протестантизм, католичество и даже буддизм с шаманизмом, так что я не стану развязывать церковные войны на пустом месте. Я и так дал вам в руки весомы козырь — крылатого ангела в виде символа.
— Себя. — криво усмехнувшись заметил Филарет.
— Чего я совершенно не желал и чему не слишком то рад. — в который раз повторил я.
— Ангелы есть не только в православии, но и практически во всех религиях тобой перечисленных. — вновь возразил патриарх. — И не удивлюсь если каждая из них будет причислять схождение ангела с небес именно в свои заслуги.
— В таком случае только от вас зависит на сколько эффективными будут ваши проповеди. — пожав плечами ответил я. — Что же до моих требований, то они очень простые — никакого больше церковного воинства. Все капелланы переходят в орден Александра Невского и дают мне присягу. Все остальные военные формирования переходят в подчинение генштаба армии и флота.
Филарет вновь замолчал, бросив на меня гневный взгляд. По факту я выкручивал ему руки, лишая самого главного, чего он добивался многие годы, независимого церковного войска, но после произошедшего на Рубеже у него просто не оставалось выбора, и он это прекрасно понимал.
Явление ангела народу и превращение его в чудесно исцелившегося цесаревича было массово освещено во всех СМИ. Даже те каналы и страницы, которые не попали под наш контроль не упустили возможность прорекламировать себя на этой теме. Что уж говорить, новость ушла в народ и её массированно обсуждали не только в империи, но и в зарубежном сегменте.
Правда там как обычно всё пытались выставить в выгодном им свете, во всем сомневались и очерняли что могли. А самые непримиримые называли и мое появление, и нападение на Рубеж, и даже возникновение Польской зоны — чудовищным планом русских варваров по захвату всего мира.
— Вы, ваше святейшество, не о том думаете. — вздохнув сказал я, когда молчание окончательно затянулось. — Всё, о чем я говорил прежде лишь небольшая наша с вами разборка. Крохотная беда, которая вполне может решится совместными усилиями, особенно если мы оба решим продолжить диалог, а не таить обиду.
— А что же, по-твоему, проблема? Польская зона? — усмехнувшись спросил Филарет. — Может противостояние совету Теслы?
— Увы, с этим нам тоже придется разбираться, как и со многими текущими делами, но настоящая проблема совсем иная. — покачав головой ответил я, и подумав немного рассказал все о последнем посещении странника во время чуть не случившейся в Петрограде катастрофы.
— Ты шутишь? Хочешь сказать, что все это от дьявола? — нахмурившись спросил Филарет, взглянув на собственные руки.
— Думаю понятие «дьявол» тут не очень уместно. — возразил я. — Но отношение к резонансу и диссонансу придется пересматривать.
— Если это правда. — повторил патриарх.
— В этом нам придется разбираться самостоятельно, как и в способах противостояния зонам. У нас иного выбора нет, либо мы поймем, как их закрывать, либо они пожрут всё наше государство. Не сегодня и не завтра, лет через двадцать, но это произойдет… — ответил я, глядя патриарху в глаза. — А мы сами, своими действиями, лишь подгоняем свой конец.
— Мы не можем отказаться от резонанса. — спустя долгих две минуты молчания сказал Филарет. — Церковь не может. Промышленность и армия не могут. Ты хочешь невозможного, и безумен, если считаешь, что люди на это пойдут. Это разрушит всё сложившееся мироустройство.
— Прозвучит дико, но возможно нам придется сотрудничать с обществом Теслы. — сказал я, и Филарет от удивления вытаращил глаза. — Формально это их обязанность, следить за зонами и распространением резонанса и диссонанса. Именно для этого их создавали в самом начале.