— Не знаю, — признался Виктор.
Старушка тут же закрыла глазки, стала нараспев говорить, словно читать по книге:
— Один законник сказал Иисусу: а кто мой ближний?
На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.
По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самаритянин же некто, проезжая, нашел на него, и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино, и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем. А на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
Кто из троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.
Старушка открыла крохотные глазки, посмотрела на Виктора вопросительно, интересуясь произведенным впечатлением.
— Теперь мне все понятно, — ответил ее взгляду Виктор. — А у вас есть свой расчетный счет в банке?
— Конечно, — чуть обиженно, с вызовом произнесла первая из двойняшек. — Счет Свято-Серафимовского храма. Мы из приходской общины… не с улицы. — Она протянула ему нечто вроде письма-удостоверения с церковной печатью и с подписью настоятеля храма игумена Августина, — Можете взять. Это копия. У нас их много…
Виктор аккуратно сложил бумагу, спрятал в карман, пообещал:
— Сделаю все, чтобы помочь вам материально…
— Благослови тебя Господь, хороший человек. Да не оскудеет рука дающего…
— Ой, как хорошо, ой, как хорошо!
Несколько дней ходил Виктор по частным фирмам, конторам, магазинам. Везде представлялся руководителям как председатель общества «Милосердный самаритянин», и везде при нем по телефону просили бухгалтеров перечислить небольшую сумму на счет Свято-Серафимовского храма.
А сегодня утром решил зайти к двойняшкам-старушкам, узнать, сколько денег прибавилось у общества.
Был уверен, что старушки онемеют от восторга, увидев его, но…
Его встретили ласково, учтиво.
— Много средств перечислили. Спасибо вам… Больше не надо…
Другая старушка на этот раз горестно склонилась над столом, словно приняла обет молчания.
— Как не надо? — поразился Виктор. — Неужели исчезли все бедствующие и страждущие?
— Не хотим мы… Не надо…
— Но почему?
Лицо старушки исказила мука.
— Нехорошие это деньги… мы чувствуем…
— Нехорошие? — еще больше удивился Виктор.
Наконец старушка отважилась:
— Нечистая сила их принесла… нечистая… Не во благо людям вдут… Мы видим…
— Как это понять? — настаивал Виктор.
— Не знаю, как вам объяснить… — Старушка страдальчески подавляла какую-то свою внутреннюю беду. — Не надо, и все… Настоятель нашего храма батюшка Августин тоже просил передать: не заботьтесь о нас больше… спасибо…
Так ничего и не выяснив для себя, Виктор вынужден был оставить полутемный подвал с двумя боголюбивыми сестричками…
Этот разговор расстроил его. И сейчас, размышляя, о причине неожиданного отказа, он не мог придумать никаких убедительных доводов.
И Глеб куда-то пропал, не звонил. Виктор снова набрал телефон ресторана «Три толстяка». Повезло, Глеб сразу узнал его голос.
— Виктор, дружище, извини… тону в заботах. Знаешь, я тут решил все переделать. А ты как?
— Нормально…
— Невесело говоришь. Что? Сейчас иду. Прости меня, я перезвоню. Новые зеркала привезли.
«У всех свои заботы… у всех…» — подумал Виктор. На душе было горько и тоскливо. А профессор Шеленбаум? Тоже, наверное, занят? Ответила его секретарша, которой удивительно точно подходила кличка Селедка:
— Матвей Самуилович на заседании ректората. А кто звонит?
— Передайте, что с ним хотел поговорить Виктор Санин…
— Кто?! — И ужас, и удивление, и безмерное любопытство — все заключалось в этом коротеньком вопросе.
Виктор опустил трубку.
Кондауров устало откликнулся:
— Слушаю вас.
— Говорит капитан Кречетов.
Тишина в ответ.
— Вы помните меня?
— Как же, помню. И капитана Кречетова, и студента Санина. У меня к обоим масса вопросов. Хотелось бы встретиться.
— С вами опасно встречаться.
— Это верно. Но придется. Так когда и где?
— Чуть позже. Желаю вам здоровья. И успехов.