—…выкарабкается, — знакомый старческий голос, зазвучал где-то совсем рядом.
— Куда он денется, — а вот этот голос я узнал.
Голос Николая, а следом, и Катин.
Когда я попытался привстать, на меня обратили внимание. Восторженных слов было достаточно, чтобы не обращать на них внимания. Я открыл, наконец, глаза и в некоторой степени ошаления посмотрел на свою забинтованную руку.
Николай, который одним из первых предстал перед моим взором, добродушно помог приподняться, а старик, который появился следом, положил за спину подушку.
Собственно говоря, одного вида своего тела было достаточно, чтобы допереть где я и почему я тут.
Казалось, почти каждый сантиметр тела был окутан бинтами, пропитанными какой-то вонючей жижей, отдаленно напоминающее хвою. Единственные места, где бинтов не было — все ниже торса и выше шеи.
— Что случилось? — не с первого раза смог проговорить, я.
То, что я заговорил, вызвало еще большую радость. Начали вполне себе банальные вопросы. Кто я, что я, и что последнее помню. Соврал, частично. Не стал рассказывать про черную энергию, про мага, и, как оказалось, никто этого и не знал.
Значит, Альбина была слишком занята… слава богу.
А вот когда рядом нарисовалась она, и когда я увидел ее лицо, понял, что все она видела. Просто еще не доложила.
И это странно.
После хлопка, когда расщелина захлопнулась, потолок надо мной начал обрушиваться. Единственное, что Альбина успела сделать — так это закрыть меня ветряным куполом, который придавил особо крупный кусок камня. Повезло, так скажем, что не умер.
Что творилось в это время за ураганами, которые закрывали обзор ученикам и Мамзелькиной — никто не знал. Вопросы были лишь про ветер.
— Выплескивал из себя силу, как тогда, когда защищал Катю. — ответил я, — Ну а Альбина помогала.
Она кивнула, показывая, что я «вру» правильно.
Но это было еще не все. Свидетели были, а я же, кое-кого припомнил.
У двери же сражались военные. Наши военные, неужели они ничего не видели? Или они умалчивают?
Мамзелькина, голос которой послышался за спиной Николая, заставил мое сердце нервно сжаться.
— Дима, скажи мне вот что, как ты умудрился прогнать змея? Это же…
— Это не мировая изнанка, — здесь не было смысла врать, — На колонне сидел кукловод, которого мы и снесли ветром, ибо любые заклинания просто отбивались от его защиты.
— Кукловод?
— Не знаю, как его назвать. Но когда мы сбили его, он и монстр просто исчез.
Меня только пытались обсыпать вопросами, как вполне себе характерно-жесткий мужской голос, обратил на себя внимание.
— Все допросы оставьте на потом. Сейчас, покиньте палату, нам нужно кое-что обсудить.
Когда Николай, Михалыч, Мамзелькина, Катя и Альбина вильнули в разные стороны, перед моими глазами нарисовался статный мужчина с крупными, пышными усами, идеальной осанкой, в болотно-зеленом военном костюме с неизвестными мне погонами на плечах. Усеченное шрамами лицо, было под стать его образу.
Образцовый воин. И далеко не пешка.
Солдаты, которые появились за его спиной, без особых проблем и возмущений выперли моих гостей из палаты и закрыли дверь за собой, оставив меня с этим мужиком наедине.
Он не стал зря тратить время. Подхватил стул, поставил его спинкой передо мной, и сел. Сняв с себя фуражку, расправляя чуть длинные седые волосы, заговорил:
— Я Полковник Львов Юрий Юрьевич. Командир первой магдивизии Петербурга. Сейчас я представляю интересы Министерства обороны Российской Империи.
Я догадывался, по какой причине, точнее, из-за кого, но, чтобы…
— Вы, Воронцов Дмитрий Юрьевич, все верно?
— Да, — холодно ответил я, ожидая вопроса.
— Что можете рассказать о произошедшем?
Гадая, что ему могли рассказать, сделал свой ход:
— Увидел сильного врага, сбил ветром — он исчез, а я упал, очнулся — гипс.
— Я думаю, вы утаиваете кое-что. — в его взгляде ничего не поменялось, а у меня же, зародилось отчетливое: «он знает».
Но я продолжил гнуть свою линию, и не прогадал. Из-за всех этих ветров, обломков и кучи всяких тварей, никто из военных не смог и понять, что на самом деле произошло. А этот вояка, просто прощупывал почву. Не более.
Я более тщательно и обдуманно рассказал историю от момента, как вышел из машины. Как ворвался в академию. Смог объяснить все мои переживания, почему я не послушался военных, и почему попытался справиться в одиночку, а не спрятаться за спиной учителя.