Уселся, переведя дух, после чего посмотрел на храпуна и, не веря своим глазам, вскочил, больно удивительной на его физиономии была газетенка.
Стараясь не мешать такому сладкому сну, аккуратно сдернул «прессу» с небритой морды. Пробежав глазами по содержанию «Императорского вестника», присвистнул, наткнувшись на политическую статью, и сел обратно на холодную скамью.
«Какой, нахрен, император⁈ Что за бредятина? Это типа, я попал в другой мир, словно герой какой-нибудь зачитанной книженции самиздата?» — не мог поверить я в напечатанное, но всё же принялся читать дальше.
Так, если верить этой газете, то я возможной волей случая попал в Российскую империю, только в подобие альтернативной реальности, где Российская Империя всё ещё существует. И здесь правит его Императорское Величество — Петр Алексеевич, только…
Барабанная дробь.
Кречет! Не Романов и прочая подменная шушера, а какой-то иной, новый — Кречет. Хотя, судя по фотографиям, опубликованным в газетах, он был высокого роста и с характерными усиками, ну точь-в-точь копия Петра Первого. Может, просто фамилию сменили? Да и вся его «семья», точнее, носители его фамилии, судя по всему, — верхушка власти, к тому же, как и он, — очень серьезные маги.
Стоп!
«Магия? Какая к черту магия?» — я возмутился ненаучности статьи про скрытие какого-то портала в какой-то магической академии, о которой мельком прочитал, а в голове все никак не мог сложиться пазл о разности миров, и их возможностях: «Роды, кланы, магия, какие-то кристаллы, разрывы… Хрень какая-то, а не газета!»
Ну не могло в моей голове никак уложиться то, что я попал в другой мир. Ну не бывает так! Не бывает! Я больше поверю в то, что предатели меня упаковали в бочку с белым веществом и что сейчас я ловлю лютые приходы, а не в это.
— Ох, ваше сиятельство, — уставший старческий голос, оторвал меня от чтения местного «фэнтези». — Как же вас так угораздило-то?
Повернулся на голос, увидел сухонького старичка в черном, дорого-богатом костюме в сопровождении не менее элегантной молодой девицы, стоящей чуть позади.
Понимая, что это обращение уж точно не могло относится ко мне, подергал за ногу пьяницу.
— Уважаемый, мне кажется, к вам пришли… Уважаемый… — дернул за ногу еще раз.
Но тому было наплевать, храпел, пердел, и, в общем, был счастливым, необремененным проблемами человеком.
— Он, что, издевается? — владелица мягкого голоса с нотками стервозности и недовольства вышла из-за спины старичка, показывая миру все свое природное «могущество». — Делаешь вид, что не понимаешь⁈ Или обнюхался чем-то?
Сексуальная платиновая блондинка поражала своей красотой и обворожительной улыбкой. Она была высокой и стройной с длинными ногами и нужными изгибами.
«Красавица, иначе не скажешь», — отметил я про себя.
Ее волосы были сияюще-белыми, словно снег, и тянулись до плеч. Глаза были голубыми, как небо, и светились от абсолютной уверенности в себе. А губы-то… такие полные и соблазнительные.
От греха подальше отвел свои глаза от красотки к пьянице и еще раз подергал его за ногу:
— Посмотри, какая красота за тобой пришла, — и добродушно улыбнулся, не забывая прибавить. — Ваше сиятельство, подъем.
— Нет. У него, определенно, фетиш на подобные места, — девка явно жаловалась. — Который раз мы должны его отсюда доставать? И так денег на откупы не осталось, а он все успокоиться не может!
Слова, сорвавшиеся с ее губ, моментом отрезвили меня.
«Откуп…»
Перед глазами пробежали события минувшей операции: дуло пистолета у затылка, лицо лучшего друга, и настроение как-то улетучилось. Я тонул в море своих воспоминаний, и не слышал, как подошедший к клетке охранник открыл дверь.
— Ну что, Дмитрий Юрьевич, — послышался монотонный голос передо мной, — Пойдемте?
Почувствовался легкий толчок в плечо, и вопрос повторился.
— Не Юрьевич, а Викторович, — машинально поправил, догадываясь, что обращаются ко мне.
— Это с какой стороны посмотреть…
Медленно поднял голову вверх и уставился на старика в дорогом костюме.
Его большие серые глаза были до боли знакомыми. Эти морщинки, бородавка на носу, шрам через правый глаз.
Прям как у моего дедушки… только вот, похоронил я его лет двадцать назад.
—…пора бы уже, совсем с катушек слетел, как услышал, что придется еще и учиться. — послышались обрывки яростного словесного поноса блондинки. — Он еще и ухмыляется!
Для кого ухмылка, а для кого ностальгическая улыбка, но откуда такой молодой знать о ностальгии?