— Не так сильно, — едва не взмолилась я, когда по ногам прошла волна сырой силы. — Пожалуйста…
— Не надо? — он выразительно посмотрел на широко раздвинутые ноги и облизнулся. — Но твои стоны говорят мне обратное и твои жесты такие откровенные, что кажется, в тебе нет ни грамма стыда и совести. Я разве неправильно понимаю ситуацию?
— Мне больно, — прошептала я.
— Больно? — тут же отстранился от меня мужчина и осмотрел с ног до головы. — Где именно я причинил тебе дискомфорт? Поранили или что-нибудь сломал? Ты такая маленькая и хрупкая, словно игрушечная. А тут рядом я…
— Нет, — судорожно выдохнула я и попыталась притянуть его косматую голову обратно к себе. — Я не чувствую боли из-за тебя. Это чертова печать, она считывает твое возбуждение и разгоняет магию в крови. Но пока она на мне и не сломалась, я чувствую боль от переизбытка силы, которая бушует внутри. Просто будь не таким яростным, и магия немного уляжется, перестав причинять дискомфорт. Вот и все.
— Это же хорошо, что ты смогла почувствовать собственную силу, — задумчиво проговорил Накануар и поднял голову, чтобы посмотреть на меня. — Ты ведь сама напросилась на ласки. Я только вошел во вкус и не собираюсь заканчивать на этом. Но если станет слишком больно, просто ударь меня, и мы все прекратим. Я не собираюсь выпускать тебя из спальни до самого рассвета. Сама же говорила, о чем-то подобном.
— Мне так хорошо с тобой, — шепотом признала я и задрожав всем телом, прикусила пухлые губы. — Я так давно не чувствовала ничего подобного. Словно впервые за полжизни перестала быть изгоем и обрела собственное «я». Спасибо тебе.
— За что? — удивленно переспросил он. — За то, что пытаюсь надругаться над невинной девой, отданной мне на заклятие?
— Заткнись… — тряхнув головой, обняла его торс ногами. — Хочу уже посмотреть, что ты там прячешь в меховом мешочке и насколько он больше, твоего человеческого. Второго раза может и не представиться.
— А ты никак не закроешь рот! — фыркнул Накануар и с прищуром посмотрел на меня. — Я-то покажу, только вот не знаю зачем оно тебе. Как не крути, а он в тебя не поместится. Все же ты маловата для меня.
— А говорил девственник он, — ехидно протянула я, рассматривая собеседника. — Ты никогда никого не брал, но знаешь, что не поместится?
— Я про то, что мы с тобой и так не совместимой комплекции, а у тебя тут все гладенько, и как рва, не знаю, — он машинально высунул язык и лизнул обозначенное место.
— Ниже, — прошептала я чуть слышно. — Если хорошо постараться, то я стану мокрой, податливой и разомлевшей. Мышцы растянутся и спокойно примут.
— Ты опять бредешь? — мужчина опустил ушастую голову, щекоча чувствительную кожу горячим дыханием, и провел языком по влажным складочкам. — Кажется, нашел. Ты хочешь, чтобы я тебя разорвал? Она же у тебя такая плотная и сжавшаяся! Мой… Короче, это бред и даже не начинай меня успокаивать.
— Все будет в порядке, — медленно вздохнув сказала я. — Я смогу принять тебя. Тебе будет хорошо, мне будет приятно, и вместе мы сможем сломать эту печать.
— Ты уверена? — хозяин волшебного замка растерянно посмотрел вниз и снова перевел взгляд на мое лицо. — Я не понимаю, как смогу уместиться в тебе. Ты же как куколка, у тебя талия, чуть шире моего бедра!
— Ты главное не бойся и хорошенько подготовь меня, тогда я ничего не почувствую, — прошептала я в ответ и нежно провела по его плечу. — Больнее, чем от моей собственной магии, ты мне точно не причинишь вреда. А потерпеть… Ну, господи, я же ведьма, мне положено и не такое выносить ради своих чар.
— Хорошо, — вздохнул Накануар и неуверенно положил одну лапу мне на бедро.
Он медленно сел между моих широко разведенных ног и провел кончиком ногтя вокруг правого соска, одновременно хвостом ведя линию вдоль всей бедра. Тем самым заставляя меня опять откинуть голову и пронзительно застонать. Я жалобно захрапела, запрокинув голову назад и тяжело дыша выгнулась в пояснице, практически вставая на лопатки. Я судорожно сжимала и разжимал пальцы, комкая мягкие простыни под собой. Было так хорошо, что казалось от этого было плохо. Магия бурлила, кружила и утягивала за собой.
Наклонившись, он принялся усердно облизывать мою промежность, памятуя о том, что в прошлый раз я просто извивалась от прикосновений к тыльным сторонам бедер, по которым блуждал хвост. Я принялась глухо, почти беспрерывно молить и извиваться, зажимая себе рот и сильно выгибаясь в пояснице. Цветные пятна перед глазами превратились в одно сплошное месиво, словно у разбитого калейдоскопа, который было невозможно починить. И в то же время, это пьянило и выкидывало за пределы реальности.
— Не закрывай рот руками, я хочу слышать, как ты сходишь с ума, — вкрадчиво попросил он. — Твои чувственные стоны ласкают мой слух…
— Пожалуйста! — невнятно бормотала я и металась по постели, не в силах контролировать свои движения. — Пожалуйста… Я не могу… Сделай… Сильнее!
— Не можешь ждать? — граф чуть переместил, смещая касания своего горячего языка к моему вход и попробовал проникнуть в него, чтобы растянуть.
Даже моему невинному любовнику хватило ума понять, что без предварительной подготовки он не сможет втиснуться в мое узкое лоно. Но это было так возбуждающе и приятно, что у меня в голове взорвались миллионы разноцветных фейерверков. Не выдержав, я застонала слишком громко, практически до хруста прогибаясь в пояснице. Горячий и влажный язык доставлял невероятно приятные ощущения, раздвигая тугие стеночки и доставая слишком далеко. Эти прикосновения пьянили и выталкивали за грань реальности, побуждая потерять голову. Накануар дернул ушами и с любопытством посмотрел на меня. Словно прикидывая в голове, как поиздеваться надо мной.
Граф попробовал протиснуть язык еще дальше и у меня едва звездочки из глаз не посыпались. Дугой выгнувшись под ним, вздрагивала и постанывала все громче, уже не заботясь о том, что могла сорвать голос. Накануар радостно заурчал и начал вращать языком, сложив его трубочкой и медленно совершая поступательные движения. Благо в этом облике он был способен на такие акробатические изыски. Я стала всхлипывать и срываться на громкие стоны, похожие на вскрики раненой чайки, совсем потеряв голову, уже ничего не видела и не слышала вокруг себя.
Я была способен только ощущать этот длинный и горячий, чуть шершавый язык, заставляющий забыть собственное имя и погрузиться в мир экстаза и животного наслаждения. Накануар продолжал делать поступательно-вращательные движения, с легким интересом прислушиваясь к тому, как я реагирую на каждый толчок или жест. Что с ним? Почему мне начинало казаться, что мой звереныш решил-таки вспомнить какого же это быть человеком и садистом в полной мере этого слова.
— Пожалуйста! — я уже тяжело дышала, постанывая и всхлипывая, почти плача от удовольствия. — Пожалуйста!
— Что дальше? — глаза графа горели интересом и вспыхивали озорными смешинками.
— Иди сюда, — задыхаясь шептала я бессвязно, — я не могу… Магия, она горячая!
— Разведи ноги шире, — хрипло выдохнул он с легким рычанием.
— Обними меня… — попросила я в ответ и едва могла думать из-за шума в ушах.
Накануар наконец смилостивился и подтянулся выше, с любопытством взглянув на меня своими горящими глазами. Тяжело дыша, я стала шарить рукой по его подтянутому мускулистому животу и млеть от жара, который исходил от его тела. Накануар вздрогнул, когда проворная рука задела низ его живота, и скользнул по моему телу языком. Я запрокинула голову и гортанно застонала, чувствуя, как все кружится перед глазами, как летают магические вспышки и как тянет от ощущения горящей печати пустой. Она словно живот скручивала и колола изнутри.
Граф осторожно приподнял меня и обнял за талию, начиная издавать тихое вибрирующее рычание куда-то в шею. Такая мягкость под руками и нежность. Они были несвойственны такому страшному и жестокому темному канцеру, но сейчас своими прикосновениями он доставлял мне массу удовольствия. Я тем временем вдруг задохнулась от очередной волны сырой магии, которая родилась в груди и растеклась по телу. А когда мои пальцы наткнулись на нечто большое, твердое и горячее, жар Наканура усилил ее и обрушил на меня подобно лавине.