Ничего не ответив, Накануар лишь продолжил нетерпеливо гладить хвостом по моим ногам, тем самым добавляя острого чувства нежности в этот бурлящий коктейль эмоций. Выжидающе глядя на меня горящими от любопытства и возбуждения глазами, граф нетерпеливо облизывался и ждал, что же произойдет дальше. Я же, сгорая от сумасшедшего водоворота эмоций, лишь плотнее прильнула к нему всем телом и обхватила пальчиками его член. Дела несколько первых, едва уловимых поглаживаний.
— Большой, — прошептала я восхищенно. — Таких мне еще не доводилось трогать
— Ты не стесняешься даже в такой ситуации, — пробормотал он, облизывая пересохшие губы.
— А мне нужно? — пробормотала я, вопросительно глядя на него. — Мы вроде как уже дошли до той грани, за которой стыд перестает быть стыдом.
— Наверное… — Накануар зарылся носом в мои растрепанные волосы и втянул носом воздух. — Тебе и так тяжело. Надо немного подождать.
— Пока магия функционирует, надо попробовать сломать печать, — тихо возразила я, — до рассвета далеко, а больнее, чем запечатанная сила, ты не сделаешь. Так что делай так, как подсказывают тебе инстинкты.
После моих слов Накануар лизнул меня в шею в легком жесте благодарности и попробовал осторожно приласкать меня пальцами. Когти ощущались весьма внушительно, так что мне пришлось зажмуриться и затаить дыхание, боясь спугнуть своего решившегося на что-то любовника. Вход в его мое тело поддавался медленно и с трудом. Я была всегда слишком узкой и гиперчувствительной. Но сантиметр за сантиметром Накануар сумел протиснуть в меня практически два пальца. Это было слишком медленно и тяжело для мужчины. Он сдерживал страх и желания, немного притупив магию и дав нам обоим короткую передышку.
Я тяжело и судорожно дышала с закрытыми глазами и старалась сильнее сконцентрироваться на разрушении печати. При этом одновременно пытаясь ничем не выказать того, что мне больно, так как опасалась упустить единственный шанс. Если Накануар уйдет… Я ведь так и потону в этой беспросветной тьме из пустоты, в которую меня макнул с головой отец. Но Накануар, будучи проклятым имел глубоко внутри звериную сущность, с которой уже давно свыкся и даже в некотором роде сросся, что давало ему преимущество. Магия печати не реагировала на его силу, так как считала чем-то вроде зверя в человеческом естестве.
— Все хорошо, — приоткрыв глаза, я постаралась отключиться от волнующих меня мыслей, — продолжай, не останавливайся.
— Ты так сжалась, — простонал он. — Тебе больно?
— Все хорошо, — пробормотала я и издала тихий звук, когда почувствовал, как третий палец мужчины попытался раздвинуть тугие стенки. — Мне не больно, для меня это нормально.
— Как же узко… — он двигался очень медленно, стараясь не причинять мне боли или каких-то неудобств. — Ты уверена в том, что я вообще помещусь в тебя. Я едва могу шевелить пальцами, а про что-то большее и говорить страшно.
— Все хорошо… — в очередной раз повторила я, словно в бреду.
Накануар выдохнул, мгновенно и безошибочно перестраиваясь под ритм моего дыхания, который задало судорожно колотящееся в груди сердце. Магические всполохи стали чаще и сконцентрировались в районе солнечного сплетения. Что было не очень хорошо, по какой-то неведомой для меня причине, сила не желала спускаться к матке, на которой и стояла печать пустой. Ни детей… Ни силы… Ни меня самой. Отец постарался на славу… Но уже через минуту я принялась сама медленно подаваться вперед, стараясь усилить контакт. Сделать хоть что-то, чтобы чары разрушались и осыпались подобно осенней листве.
Я всем телом прижималась к нему, незаметно кусая губы, но продолжала, не спеша двигаться, пока не поняла, что тугой узел внизу живота состоял не только из возбуждения, но и магии, которая наконец-то начала проникать в зону с полностью разрушенными магическими каналами. Накануар лениво приподнял веки и проницательно взглянул на меня, тонко ощущая нетерпение своим звериным чутьем. Чуть изменив угол проникновения, он развел пальцы, из-за чего меня выгнуло дугой на постели, а голос сорвался на непозволительный писк.
— Ты так вкусно пахнешь, что тебя действительно хочется сожрать в этот момент, — тихо прорычал он своим низким бархатистым тенором.
— Прошу тебя, только не останавливайся, — ласково прошептала я, закатывая глаза.
— Тебе хорошо? — медленно двинув рукой, поинтересовался любовник.
— Еще… — я застонала и вздрогнула, вцепившись пальчиками в его шерсть.
— Сейчас, потерпи, я чувствую твою магию на языке, — хрипло выдохнул он и, чуть помедлив, почти выйдя из меня, с силой надавил большим пальцем на клитор. — Тебе же нужна моя магия, чтобы пробудиться?
— Не знаю, — застонав, выдавила я, — нигде не сказано, как сломать печать, я просто чую, что ты мне нужен.
Я резко вскрикнула от нахлынувшей на меня волны удовольствия, судорожно хватая ртом воздух и тряся очумелой головой. Граф довольно оскалился и шевельнул хвостом, проведя им по внутренней стороне моих мелко трясущихся бедер, чтобы усилить ощущения. Он не знал, как происходил процесс, но, кажется, у него, определенно был талант в области секса, по-другому такую безошибочную чувствительность, я объяснить не могла. Хищно оскалившись, он провел когтем свободной руки круги вокруг моих напряженных сосков. На все это я лишь судорожно всхлипнула и застонала еще громче, инстинктивно насаживаясь бедрами на его пальцы.
— Накануар, — перед глазами заплясали звездочки.
— Что? — шепнул хозяин замка прямо мне на ухо, лизнув при этом в шею.
— Я скоро кончу… — не сдержавшись вскрикнула, судорожно прижимаясь к нему и выгибаясь в надежных и сильных руках.
Словно почувствовав мое состояние, он ускорил движения руки, и я лишь вскрикнула и, застонав, кончила, пачкая его пальцы, простыни и отчаянно выгибаясь под ним. В глазах у Накануара промелькнуло что-то зловещее, и в следующее мгновение, я почувствовала, как на моей шее сжались его зубы. Прорычав в последний раз, он выплеснулся мне на живот тугой и тягучей струей. Я смогла лишь застонать, больно вцепившись в густую шерсть на плече и вяло потянуть его на себя. Накануар, пытаясь отдышаться, перекатился на свободную часть постели и закрыл глаза.
— С тобой все хорошо? — пробормотал Накануар чуть приведя всполошенное дыхание в порядок.
— Да, — так же хрипло отозвалась ч.
— Что с магической печатью? — чуть смущенно спросил мужчина, по-прежнему не открывая глаз.
— Пока не чувствую каких-то изменений, — я накинула на нас обоих одеяло. — Но возможно эффект не мгновенный или надо более частые сеансы. Меня радует только одно, что во время оргазма, я ощутила ее в животе. В зоне, на которую была наложена печать проклятия.
— Значит, через какое-то время ты сможешь колдовать? — наморщив нос, Накануар скинул одеяло и встал с кровати.
— Нет, — тихо ответила я. — Пока она не пропадет с моего тела, колдовать я не смогу. А как видишь, она все еще на своем законном месте.
— Тогда что нам делать? — Накануар обнажил клыки и тихо зарычал.
— Пока ждать, как поведет себя мой организм и наслаждаться тем, как хорошо нам было, — я тоже прикрыла глаза и утомленно зевнула.
— Во-первых, я не человек, — хозяин заколдованного замка недоверчиво обернулся и уставился на меня, практически не мигая. — Во-вторых, я заколдованный монстр. В-третьих, я проклят. Вывод: я не могу чувствовать наслаждение или другие возможные варианты. Эмоции — не мое!
— А придется привыкать к ним, — я сонно хихикнула.
— О чем ты? — вздохнул Накануар и отвернулся обратно к окну.
— Твоя шерсть, ее стало меньше, — пробормотала я.
— Мне надо к зеркалу, — тут же засуетился граф.
— Не уходи, я все еще подпитываюсь от тебя, — сонно попросила я, на грани слышимости.
— Не уйду, — мужчина медленно вздохнул и выдохнул, — просто дойду до ванной, посмотрю на себя и вернусь к тебе, ведьма.