— Рад знакомству, дамы. Эрин, поздравляю, вам удалось войти в пятерку, — Генрих посылает девушке одобрительную улыбку, и с не меньшей теплотой смотрит на меня, — Донна, благодарю за столь красочное зрелище. Вам удалось создать невероятную интригу. Все ставили на победу Томаса Уиллера, а вышло все совсем иначе.
— Обращайтесь, — бормочу себе под нос и прячу взгляд.
Александр начинает в подробностях расписывать, какую феноменальную работу проделали механики, чтобы подготовить мой болид к заезду. Генрих кивает в такт каждому его слову и смотрит на исключительно на машину, будто что-то понимает.
Про нас с Эрин забывают, и народ вновь медленно заступает нас со всех сторон, скрывая от глаз руководства, и я обессиленно прижимаюсь к холодной стене.
— И не говори, — копирует мою позу Эрин, — Не люблю весь этот официоз, мы же с тобой цирковые мартышки.
Лично я не вижу проблемы быть представленной спонсору, если этот спонсор не твой муж.
Генрих произносит пламенную речь о том, что он рад открывать новые горизонты для своего бизнеса. Быть генеральным спонсором автоклуба «Гамильном» для него огромная честь, и он с радостью предоставит камни для следующего заезда, который пройдет через неделю в Абу-Сахари.
Нехорошее подозрение царапает меня, но я не могу понять, с чем оно связано.
— И поскольку в следующую пятницу состоится мероприятие, посвященное очередному этапу Мировых Гонок, то я обязан присутствовать на нем. И в связи с этим у меня возникают некоторые сложности, — Генрих делает паузу, и все устремляют на него свои сопереживающие взгляды, готовые помочь кто чем может, — Видите ли, моя дорогая супруга, графиня Диана Даор, в настоящий момент пребывает на отдыхе и у нее совершенно нет возможности составить мне компанию. Поэтому, если никто не возражает, я хотел бы в качестве своей спутницы пригласить кого-нибудь из присутствующих авто-леди. — толпа снова расходится в стороны, потому что других дам кроме меня и Эрин в команде нет.
Отлепляюсь от стены и вытягиваюсь по струнке смирно. Не знаю, какие эмоции отображаются на моем лице, но определенно точно могу сказать, что мне хочется не просто развестись, а овдоветь, непосредственно приложив к этому руку. Может быть, если бы Генрих соизволил поставить меня в известность относительно намечающегося вечера, у меня бы получилось составить ему компанию. Но нет! Мой муж не удосужился прислать мне даже сообщение!
— Хоть бы он тебя выбрал, — бормочет Эрин, нервно сжимая ладони за спиной.
С другой стороны, мое внутреннее чутье и без бормотания Эрин подсказывает мне, что в любом случае выбор Генриха остановится на мне. Что затеял мой муж? Желает ли он приударить за Донной Хендрикс, а может, на кону стоит другая цель? Спонсировать команду ради интрижки с племянницей шофера слишком обременительно, должно быть другое объяснение. Тут точно должен быть зарыть какой-нибудь клад!
— Мисс Браун, вы не откажетесь составить мне компанию? — вежливо спрашивает Генрих.
— Я? — сипло переспрашивает моя соседка, ловит на себе гневный взгляд Ханнигана, мнется и кивает в ответ, — Я только за. Всегда мечтала.
Стою и не верю своим ушам. Я была больше, чем уверена, что Генрих попросит именно меня составить ему компанию на вечере! Может быть, глубоко в душе я глупо лелеяла надежду, что он узнал меня! Не Донну Хендрикс, а меня! Диану Истербрук, его законную жену, черт побери!
Генрих уже не смотрит в нашу сторону, а я все еще пытаюсь испепелить его взглядом, прожечь дыру в этом двуличном интригане. Хочется двинуться ему навстречу, так, чтобы окружающие картинно расходились в разные стороны, уступая мне дорогу. Гордо вскинуть голову и сорвать с груди камень иллюзии, грозно воскликнув: «Что вы там говорили о своей супруге, Лорд Истербрук?»
Вот тогда бы я улыбнулась, может быть, даже рассмеялась, наблюдая за пробуждением мук совести на его лице. Правда, не долго… Во-первых, Генриху явно не понравилась бы моя ложь и игра в «маски», а во-вторых, он прилюдно сообщил бы о разводе.
И тут понимаю, что разоблачения своего ужасно боюсь, и совершенно к нему не готова. Осознание этого сродни ушату ледяной воды. Чувствую, как холод сковывает мои эмоции, покрывает их тонкой корочкой льда. Мои плечи и голова опускаются, и отчетливо прояснивается текущая ситуация: слишком уж я заигралась в авто-леди, и мне пора домой.
Генрих поворачивает голову в мою сторону и смотрит прямо в глаза. Не знаю, какие игры ведет мой муж, да и играет ли он? Но я не в силах вынести его взгляд, смиренно опускаю голову так, как сделала бы графиня Даор.