К вечеру седьмого дня пути с вершины высокого холма я заметила огромное скопление домов. Это был Париж.
Мы остановились в ожидании ночи и с наступлением темноты снова двинулись вперед. Вскоре мы проехали под аркой больших ворот, за которой меня поразило огромное здание; глядя на его высокие стены, я подумала, что это, должно быть, монастырь. Затем мы дважды переправились через реку, повернули направо и через десять минут оказались на площади Бастилии. От двери одного из домов отделился человек, по-видимому поджидавший нас; подойдя к начальнику эскорта, он сказал:
— Это здесь.
Начальник эскорта повернулся ко мне:
— Вы слышите, сударыня, мы прибыли.
И, соскочив с коня, он подал мне руку, чтобы помочь сойти с иноходца, как он это проделывал обычно на каждой остановке. Дверь в дом была открыта, лестницу освещал стоявший на ступеньках светильник.
— Сударыня, — обратился ко мне начальник эскорта, — здесь вы у себя дома. Нам было поручено сопровождать вас до этих дверей, мы свое дело сделали. Могу я надеяться, что мы сумели выполнить все ваши желания и оказать вам должное почтение, как нам и было предписано?
— Да, сударь, — ответила я ему, — я могу только поблагодарить вас. Соблаговолите передать мою признательность и другим смельчакам, которые меня сопровождали. Я хотела бы вознаградить их чем-нибудь более ощутимым, но у меня ничего нет.
— Не беспокойтесь, сударыня, — сказал он, — они щедро вознаграждены.
И, отвесив мне глубокий поклон, начальник эскорта вскочил на коня.
— За мной, — приказал он своим спутникам, — и чтоб к завтрашнему утру вы начисто позабыли и этот дом, и эту дверь!
Маленький отряд пустил коней и скрылся за углом улицы Сент-Антуан.
Первой заботой Гертруды было запереть дверь, и мы смотрели через деревянное окошечко, как они удаляются.
Затем мы подошли к лестнице, освещенной светильником. Гертруда взяла светильник в руки и пошла впереди.
Поднявшись по ступенькам, мы оказались в коридоре, куда выходили три открытые двери. Мы вошли в среднюю и очутились в той гостиной, где мы с вами находимся. Она была ярко освещена, как сейчас.
Я открыла сначала вон ту дверь и увидела большую туалетную комнату, затем другую дверь, которая вела в спальню; к моему глубокому удивлению, войдя в спальню, я оказалась лицом к лицу со своим изображением.
Я узнала портрет, который висел в комнате моего отца в Меридорском замке; граф, несомненно, выпросил его у барона.
Я вздрогнула перед этим новым доказательством того, что батюшка уже видит меня женой господина де Монсоро.
Мы обошли весь дом. В нем никого не было, но имелось все необходимое. Во всех каминах пылал огонь, а в столовой меня поджидал накрытый стол. Я бросила на него быстрый взгляд: на столе стоял только один прибор, это меня успокоило.
— Ну вот, барышня, — сказала мне Гертруда, — видите, граф до конца держит свое слово.
— К сожалению, да, — со вздохом ответила я, — но лучше бы он нарушил какое-нибудь свое обещание и этим освободил меня от моих обязательств.
Я поужинала, затем мы еще раз осмотрели дом, но, как и в первый раз, не встретили ни одной живой души; весь дом был в нашем распоряжении.
Гертруда легла спать в моей комнате.
На другой день она вышла на улицу, чтобы выяснить, в каком квартале мы поселились. Вернувшись, она сообщила мне, что мы живем в конце улицы Сент-Антуан, напротив Турнельского дворца, и крепость, возвышающаяся справа от нас, — Бастилия.
Но, в общем-то, эти сведения не представляли для меня почти никакой ценности. Я никогда не бывала в Париже, и город этот был мне совершенно незнаком.
День прошел спокойно. Вечером, когда я собиралась ужинать, во входную дверь постучали.
Мы с Гертрудой переглянулись.
Стук раздался снова.
— Пойди посмотри, кто стучит, — сказала я.
— А если пришел граф? — спросила Гертруда, увидев, что я побледнела.
— Если пришел граф, — с усилием проговорила я, — открой ему, Гертруда: он неукоснительно выполняет свои обещания; пусть же видит, что и я держу свое слово.
Гертруда быстро вернулась.
— Это господин граф, сударыня, — сказала она.
— Пусть войдет, — ответила я.
Гертруда посторонилась, и на пороге появился граф.
— Ну что, сударыня, — спросил он, — в точности ли я соблюдал все пункты договора?
— Да, сударь, — ответила я, — и я вам за это весьма признательна.
— В таком случае позвольте мне нанести вам визит, — добавил он с улыбкой, иронию которой не мог скрыть, несмотря на все усилия.