- Что тебя так насмешило? – послышался хриплый голос герцога.
Так, все-таки, вы наблюдаете за мной Ваше Сиятельство.
- Грядущие события, милорд, - от притворных улыбок скулы болели, но я, продолжая изображать радушие, посмотрела на Левви, - только и всего. Левви поведал мне причину своего визита. Полагаю, он хочет рассказать ее вам, Ваше Сиятельство. А мне… необходимо удалиться. Неважно себя чувствую, - я поднялась. Нестерпимый зуд между лопаток не давал покоя. – Простите! И, пожалуйста, продолжайте.
Герцог бросил взгляд на девушек в сереньких платьях и грозно отдал распоряжение:
- Отведите в ранее приготовленные покои, - и осушил четвертый бокал. Пил и не пьянел. Зато становился злее.
- Нет-нет, не стоит, - я сильнее стиснула кулачки, придерживая подол платья. – Я прекрасно доберусь и без сопровождения.
Не знаю, что задело Мелиссу, она бросила чашку с чаем, звонко ударившуюся о блюдце, и небольшие темные пятна от расплескавшейся жидкости расползались по скатерти. Отстирывать их будет непросто, знаю по собственному опыту.
- Все, я больше не в силах терпеть! Да, как ты смеешь, - в ее словах сочился смертельный яд, – обращаться подобным образом, маленькая дрянь! Думаешь, нацепила другое платье и сразу стала королевой? Ты всего лишь жалкая служанка, которая должна знать свое место. Надо было назначить десять ударов вместо семи.
Лицо герцога застилала ярость, а пальцы Левви сжались в твердые кулаки.
- Что ты сейчас сказала? – Левви приподнялся, положив ладони на стол. Прежде, я не подозревала, что мой солнечный друг может быть таким. Властным. Злым. Жестоким.
Смотря прямо перед собой, я усмехнулась и благожелательно ответила:
- Теперь у вас появилась еще одна тема для обсуждения. Прошу меня простить, - присев в реверансе, направилась в сторону двери.
Проходя мимо девушек, физически уловила их завистливые злые взгляды. Конечно, за меня вступился красивый молодой лорд, штаб-офицер, о котором они тайно вздыхали и хихикая перешептывались, но они забыли, что я не простая крестьянка, а титулованная особа.
- Лисса, остановись! - зарычал Левви и кулаком ударил о стол. Стук был настолько сильным, что я бы не удивилась, если по деревянной поверхности пошли трещинки. Я вздрогнула, но продолжила шагать. Понятия не имею, что происходило за спиной, но двери передо мной открыли и я упорхнула из помещения в гордом одиночестве.
Встречающиеся слуги опускали головы и отводили взгляды, будто боялись меня. Ничего не понимаю.
По пути заскочила на кухню и взяла небольшой тазик с теплой водой. Желание обтереть спину все нарастало. Недоуменная миссис Догинс вопросов не задавала и молча вручила пару чистых полотенец.
Оказавшись в своей комнате, принялась расстёгивать платье, чтобы обработать раны. Как вдруг, в дверь кто-то постучал и в следующую минуту послышался голос Дисы:
- Миледи, к вам можно? – несмело задала вопрос девушка и я разрешила ей войти.
Я уже приспустила платье и начала разматывать тряпичные ленты, как, неожиданно, Диса бросилась к моим ногам и принялась целовать мне руку.
- Простите меня, миледи! – ее плечи содрогались мелкой дрожью и комнату затопили глухие рыдания. – Простите, меня, это все моя вина. Это я подсыпала соль в кофе той стерве. Видела, как вы поступили с герцогом и мне захотелось отомстить. Если бы я знала, что вас, так накажут, никогда бы не посмела этого сделать. Никогда.
Ее слезы теплыми каплями падали мне на руку, а всхлипы усиливались. Я похлопала ее по плечу и вздохнула.
- Хорошо, что ты призналась, но былого не вернуть. Что сделано, то сделано, - спокойно говорила я, успокаивая Дису. – Никто не знал, что он может так поступить. Хотя, рано или поздно такое наказание для меня было неизбежно. Поэтому не кори себя. Я тебя прощаю и зла не держу.
Диса обняла мои ноги и расцеловывала сапожки.
- Перестань, -воскликнула я, отрывая ее от лобызания моей обуви. – Не делай так больше, поняла! Лучше помоги мне обработать раны.
Девушка поднялась, стряхивая льющиеся слезы. А поджатые дрожащие губы тронула едва заметная улыбка.
- Благодарю, миледи, благодарю, - ее голос дрожал. Вытерев руки о передник, Диса разматывала маленькие узелки, до которых я самостоятельно не могла дотянуться.