Я знала, о чем говорила. Слуги, народ любопытный, их никто не замечает, зато они все видят и подмечают, и, выйдя за пределы поместья работодателя, не прочь поделиться свежими сплетнями со своими знакомыми, а те со своими, и так, новости разлетаются, как пожар на ветру.
– Какая куртизанка? О чем ты? – недоверчиво спросил Арэль, а после тяжело выдохнул и прижал к себе, слово боялся, что я вот-вот испарюсь. Я окаменела. Внутри меня натянулась струна.
– Служанки прибежали, заикались и испуганно верещали, что не могут дозваться тебя уже полчаса. А ты в ванной. Одна. Я подумал, что Севереус позволил себе лишнего, ведь на тебе не было лица после вашей встречи.
– Я не собиралась причинить себе вред, даже и мысли такой не было. С чего ты вообще решил, что я могу…
– Однажды, я уже подобное видел, - грустно произнес мужчина, уткнувшись лбом в мое плечо. Я чувствовала, как колотится его сердце, впрочем, как и мое.
– Арэль, я прошу тебя покинуть купальню, - переведя дыхание, сообщила я, как можно спокойнее, но мужчина приклеился ко мне и не желал отпускать.
– Арэль?! – осторожно позвала я, боясь пошевелиться.
Мужчина не ответил, его будоражащее дыхание опаляло мою шею.
– Арэль! – прикрикнула я. – Немедленно. Покинь. Эту. Комнату.
Мужчина отстранился, тяжело дыша. Зрачки его глаз расширились и почти полностью скрывали изумруды радужки. Он странно смотрел на меня. А я вспыхнула, как факел, дрожа всем телом.
Он отвернулся, но продолжал сидеть на бортике, будто ничего необычного не происходило.
Воспользовавшись моментом, я перекинула влажные волосы на грудь и подгребла побольше пены, которая таяла на глазах, открывая обзор на голые бедра и ступни.
– Арэль, я прошу тебя, выйди, - чуть ли не хныча, умоляла мужчину, но все без толку. Если бы он отошел, я успела бы обмотаться полотенцем, висящим на позолоченном держателе, с изогнутыми листьями винограда на концах. Оно бы не спасло положение, но хотя бы прикрыло причинные места.
Чего же он ждет? Почему не уходит? Всего через пару мгновений все прояснилось. Мятник старинных часов в спальной комнате, с застекленной дверцей, отбил ровно двенадцать ударов. Полночь!
Я подняла влажную прядь, зажав двумя пальцами. Мягкий блеск зарождался на концах. Затем свечение загоралось все ярче и ярче. Смысла убегать и предпринимать жалкие попытки к спасению я не видела. «Это конец» – печально подумала я и взглянула на сидящего в полуобороте мужчину, ожидая его реакции.
Будь, что будет!
Он повернулся.
Как я и предполагала. Нет ни испуга, ни удивления, ни шока. Он протянул руку и коснулся кончиками пальцев моей макушки, спустился ниже, по шее, задевая ухо, и остановился на ключице.
– Как ты узнал, что я гиана? – обреченно спросила я, разглядывая остатки от мыльных пузерей.
– А вот теперь, я выйду и буду ждать в твоих покоях, – мягко произнес Арэль и, очертив большим пальцем контур моих губ, потянул за подбородок, заставляя поднять глаза. – Не бойся, ничего, кроме разговора, мне от тебя не нужно.
Затем встал, обогнул ванную, снял полотенце и, повесив его на бортик ванной, ушел. Я насухо вытерлась и натянула ночную сорочку, заранее приготовленную служанками. Подойдя к двери, просунула голову и, увидев стоящего возле окна мужчину: сложенные руки на груди, серьезный взгляд, хорошо видневшийся в лунном свете, он явно, о чем-то размышлял, попросила его об одолжении, хоть было и неловко:
– Арэль, подай мне, пожалуйста, покрывало.
В сложившейся ситуации, я вышла бы и в ночнушке, если бы она не была такой развратной. Глубокий вырез не скрывал женских прелестей, а многочисленные кружевные оборочки и ленточки на полупрозрачной ткани, доходившей всего до середины бедра, не оставляли простора для фантазии. Прежде, я и представить не могла, что замужние женщины носят нечто подобное. Но, в целом, мне понравилось.