А у Катрин лишь щёки вспыхнули от сказанных слов, ведь её приняли за женщину Вальтера. Но она промолчала, пускай так и думают эти дикари, приставать не будут. А на территории крепости в подобные слухи вряд ли кто-то поверит, ведь это нелепо…
— Вам не больно? — Катрин как раз наносила заживляющую мазь на рану, пытаясь действовать как можно аккуратнее.
— Не больно, — прохрипел низким голосом Вальтер. Да и разве для него это боль? Катрин даже и подумать не могла, что в данный момент он блаженно прикрыл веки, наслаждаясь её нежными прикосновениями. На фоне этого любая физическая боль померкнет, для Волка так точно…
Глава 28
Вечерняя трапеза в замке Грандвелл была довольно поздней, изрядно уставшая за день Деми только сейчас ощутила сильный голод, сопровождаемый приступом тошноты. Она лишь судорожно вздохнула, занимая своё место за столом. Графиня поёрзала на деревянном массивном кресле, подложив под спину небольшую мягкую подушку. Скорее бы поесть да добраться до опочивальни и принять горизонтальное положение. О состоянии мужа она справлялась на протяжении всего дня, слуги периодически докладывали о любой мелочи, граф так и не пришёл в себя, балансируя между жизнью и смертью.
Опосля вечерней молитвы близкие графини люди занимали свои места за столом, среди них были Этан с супругой, Катрин, сестра Мари, Эрмин, госпожа Тереза. Дети отужинали чуть ранее, сейчас они уже отправились дружной оравой спать в сопровождении Маргарет и горничной Джинни, ведь время было довольно позднее.
Деми приглашала к ужину Джона с супругой, но они поспешно отбыли в своё поместье. Дейн и Линн также спешили к себе домой, забрав из замка детей. Их встреча была довольно трогательная, ведь после битвы изрядно потрёпанный Дейн направился в крепость, к своей семье. Он довольно долго сжимал в крепких объятиях свою драгоценную Линн, пока случайно не зацепил её повреждённое стрелой плечо, женщина пронзительно вскрикнула от острой боли.
— Что это? — супруг только сейчас нащупал повязку под тканью рукава её платья.
— Ничего страшного, милый… Всего лишь стрела зацепила немного, — она натянуто улыбнулась.
— Ты принимала участие в обороне крепости? — муж нахмурился, буравя Линн пронзительным взглядом. — Лезла на стену? Брала оружие в руки? — его голос срывался на рык. — У нас дети, Линн! А если бы тебя не стало? Как бы я жил без тебя? Ты подумала? — радость Дейна от встречи с женой сменялась приступом ярости.
— А если бы тебя убили, как бы я жила без тебя? — вскрикнула Линн, а в тёмных глазах блеснули слёзы. — Я и вовсе думала, что ты погиб под Хольмом…
Дейн на этот раз промолчал, лишь вытер шершавыми подушечками пальцев её слёзы и крепко обнял.
— Всё позади, моя Линн… Возвращаемся домой прямо сейчас… — прошептал супруг, целуя её в макушку. — Воительница моя… Говорил же, твоё дело готовить да стирать для меня, а не брать оружие в свои женские ручки…
— Да ну тебя! — фыркнула раздражённо супруга, слегка оттолкнув от себя хохочущего мужчину. Он даже сейчас умудрялся её поддразнивать.
Деми прибыла в супружескую опочивальню около полуночи, так и рухнув на ложе поверх покрывала в платье. Сил совсем не было даже умыться, она поспешно отпустила горничную, дежурившую возле Эрика. Перед ужином Этан уже успел обработать рану графа и сменить повязку.
— Милый… — прошептала Деми, поглаживая пальцами изрядно заросшее щетиной, бледное лицо мужа, вглядываясь в закрытые веки. — Не оставляй меня… — она взяла Эрика за руку, кожа мужчины казалась шершавой от многочисленных ссадин, царапин и обморожения. Графиня заботливо смазала повреждённые участки лечебной мазью, изготовленной на основе гусиного жира, затем она всё же провалилась в крепкий сон, едва голова коснулась подушки так и держа за руку своего любимого.
Рассвет ещё не наступил, Деми резко открыла глаза, словно что-то выдернуло из глубокого сна. В опочивальне было тихо, лишь пламя потрескивало в камине, создавая таинственный полумрак, в котором она наткнулась на пристальный и немигающий взгляд обсидиановых глаз Эрика.
— Проснулась… — хрипло прошептал Грандвелл. Он лежал неподвижно, казалось, даже не моргал. В глазах мужчины играли блики от света пламени, его взор казался каким-то немного безумным и диким, словно у затаившегося в полумраке хищника.
— Эрик! — вскрикнула ошеломлённая Деми, вмиг подскочив, намереваясь встать с кровати, но его пальцы сжались на её тонком запястье, словно железный капкан.
— Не уходи… — прошептал супруг, словно созерцал видение.
— Это я, Эрик, твоя маленькая Деми… — по щекам женщины катились слёзы. — Мне срочно нужно дать тебе лекарство, Этан на столе оставил отвар… Он велел на случай, если ты очнёшься…
Мужчина всё же отпустил её руку, Деми соскочила с кровати и поспешно принялась процеживать лекарственный отвар из разных трав, с добавлением шиповника и мёда. Эрик молча наблюдал за каждым движением своей супруги, словно боялся, что он видит прекрасный сон, который вот-вот оборвётся.
— Тебе нужно это выпить, любимый, — такой родной полушёпот радовал его слух, Деми чуть приподняла рукой голову мужа, подложив подушку и принялась поить его из ложки, словно младенца. Ведь главное, что он жив и очнулся, всё остальное можно пережить…
А Грандвелл послушно пил из её рук ложку за ложкой этот горько-сладкий отвар, не сводя пристального взора со своей ненаглядной Деми.
— Почему ты спишь в платье? — голос Эрика походил на хриплый полушёпот, так как разговаривать ему было тяжело.
— Я просто сильно устала за день… так и уснула рядом с тобой… не было сил его снимать… — молвила тихо графиня, вглядываясь жадно в родное лицо мужа.
— Без него ты мне нравишься больше, — тихо прохрипел Эрик, а его уста тронула чуть заметная улыбка.
— Пожалуй я его сниму, корсет сильно давит… — Деми ещё не до конца осознавала происходящее, она пребывала в состоянии какой-то безумной радости, дрожащими руками развязывая шнуровку своего платья из тёмного сукна. Может следовало и позвать кого-то из слуг либо целителя, но она хотела быть с мужем наедине, сейчас никого не хотелось видеть… Оставшись в одной нижней сорочке, взволнованная женщина наспех умыла лицо прохладной водой из тазика и юркнула к Эрику под пуховое покрывало. Всё это время мужчина даже не пошевельнулся, он лишь пристально и жадно взирал на свою Деми.
— Иди ко мне, моя девочка, — прошептал Эрик. — Я согрею тебя… Сколько же тебе довелось пережить тут, без меня…
Деми аккуратно придвинулась к мужу, боясь зацепить повязку на ране и причинить любимому боль. Она нависла над супругом, вглядываясь в его глаза и поглаживала жёсткие скулы мужчины своими изящными пальчиками, словно пыталась приласкать измученного зверя, который после длительных скитаний нуждался в толике тёплой согревающей ласки и заботы.
— Ты слишком бледна, моя Деми, — прохрипел Грандвелл, пристально разглядывая в полумраке камина каждую чёрточку на её лице. — Моя отважная и несломленная Деми…
— Тебе нужен отдых, дорогой, — голос супруги казался ему дивной музыкой, он так долго желал его услышать, пройдя ради этих мгновений через кромешный ад.
Они смотрели друг другу в глаза, не в силах прервать такой желанный зрительный контакт, словно затягивая друг друга в бездны своих взглядов.
— Петер погиб… — прошептала внезапно графиня, ведь об этом следовало сообщить в первую очередь. На его лице дрогнули мускулы, во взгляде читалась глубокая печаль.
— Я видел, как он упал с лошади… поспешил к нему… я не успел… — прошептал Эрик с горечью.
— Ты ничего бы и не смог сделать, любимый… рана была смертельная… — тихо молвила Деми, убирая прилипшую ко лбу мужа тёмную прядь его волос. — Его погребли сегодня на родовом кладбище Грандвелл с почестями…
Эрик молчал. Он позже будет оплакивать Петера, наедине с собой… Хоть его сводный брат и был бастардом, но граф любил его как родного, не взирая на то, что матерью младшего Грандвелла была обычная служанка. Они вместе росли и тренировались, ходили в походы, делили невзгоды и радости жизни… Граф всегда покровительствовал своему брату, желая устроить его судьбу наилучшим образом. Брак с родственницей самой королевы, Этель казался Эрику хорошим вариантом и возможностью улучшить положение Петера, ведь тот будет при дворе среди доверенных тэнов Его Величества… И что теперь? Брата нет… И был ли при жизни Петер счастлив? Граф прекрасно осознавал, что нет и также понимал, по какой причине.