Мишель Уиллингем Графиня по воле случая
Благодарности
Я выражаю благодарность доктору Дине Оброкта, доктору Дону Ризу и доктору Т. за бесценную информацию об амнезии и посттравматическом стрессовом синдроме. Бесконечно благодарю своего сказочного редактора Джоанну Грант за поразительное внимание к деталям и терпение. Без вас у меня ничего бы не получилось!
Я благодарна моей маме Пэт за неизменную поддержку, за веру в меня и за возню с детьми в те моменты, когда я отчаянно нуждалась в помощи.
Ты с самого начала на сто процентов поддерживала меня, и я всегда буду тебе благодарна.
Глава 1
Прохладные ладони стерли пот с его пылающего лба. Стивен Честерфилд боролся с тьмой, которая стремилась утащить его обратно в забытье. Головная боль пронизывала мозг, прокатывалась по нему яростными волнами. Рот, казалось, был набит ватой, все тело ужасно болело.
– Выпей, – произнес женский голос, и чашка чая будто сама собой возникла перед губами.
Чай оказался горьким, но он послушно глотнул.
– Знаешь, тебе очень повезло!
Повезло? Он чувствовал себя так, будто ему раскроили череп пополам. Не бьшо сил открыть глаза и посмотреть, кто ухаживает за ним.
– В чем повезло? – с трудом прошептал он.
– Повезло, что у меня не нашлось мышьяка добавить в этот чай, – спокойно заметила неизвестная женщина. – Иначе ты был бы уже мертв.
Он заставил себя приоткрыть глаза. Комната перед глазами расплывалась, Стивен тщетно пытался понять, где находится. И кто эта женщина?
Зрение потихоньку восстанавливалось. Оказалось, что та, что так спокойно говорила об убийстве, походила на ангела. Ее волосы теплого медового цвета были собраны на затылке. Длинные пряди обрамляли лицо с усталыми янтарными глазами. Она была довольно хорошенькая, хотя и осунувшаяся.
Она показалась Стивену знакомой, но имя никак не вспоминалось.
– Ты не выполнил своего обещания. Если бы не ты, мой брат остался бы жив. – Он услышал в голосе женщины муку. Ее глаза блестели, но голову она держала высоко.
Что? Она обвиняет его в смерти своего брата? Это какая-то ошибка. Он и ее-то не знает.
– Кто вы?
– Ты меня не помнишь? – В вопросе ясно слышалось недоверие.
Стивену не было дела до ее раздражения. Проклятье, в конце концов ранен-то он! Но все попытки хоть что-нибудь вспомнить, проваливались в пустоту. Что с ним случилось?
– Вы не ответили на мой вопрос, – настойчиво повторил он. – Как вас зовут?
– Эмили.
Расплывчатые кусочки головоломки вдруг сложились в картинку. Эмили Бэрроу. Дочь барона Холлингфорда. Господи! Они не виделись почти десять лет! Он всматривался в нее, не в силах поверить. Все в ее облике говорило, что она скромная и добродетельная женщина, но Стивен помнил, как она швыряла камнями в его коляску. Сидя на дереве, шпионила за ним. И... поцеловала его, нескладного, неуклюжего подростка.
Он отбросил это воспоминание, обрадованный уже тем, что память в какой-то степени вернулась.
– Что ты здесь делаешь?
– Я здесь живу. – И с преувеличенно бодрой улыбкой добавила: – Неужели ты забыл собственную жену?
От такого откровения он просто онемел. Жена? О чем она говорит? Он не женат!
– Ты, должно быть, шутишь! – Стивен не был импульсивным человеком. Он тщательно планировал каждый свой день. Жениться на женщине, которую не видел много лет, было не в его стиле. Разве что однажды вечером он особенно сильно напился... Нет, это невозможно! Она лжет! И ей-богу, если Эмили Бэрроу хочет воспользоваться его положением, она пожалеет об этом.
– Я никогда не стала бы шутить подобными вещами. – Она протянула ему чашку с чаем, но он только отмахнулся.
Нет уж, больше он не станет ничего пить из ее рук. Неожиданно комната вокруг поплыла, уши наполнил громкий шум крови в жилах. Закрыв глаза, Стивен переждал приступ дурноты. Когда мир выправился, он более внимательно оглядел комнату. Кровать под балдахином из тяжелой голубой ткани, полки с книгами на противоположной стене – он узнал собственную спальню в Фолкирк-Хаус, одном из своих загородных имений.
– Как давно я в Фолкирке?
– Два дня.
– А до этого?
Женщина пожала плечами:
– Ты уехал в Лондон через неделю после венчания. Мы не виделись с февраля. Где ты был?
Он безуспешно попытался охватить ускользающие воспоминания. Но внутри словно возникла зияющая дыра. Он помнил большую часть детства и юности. Он помнил даже, как проверял список расходов в одном из имений... в январе... Но после...
– Какой сегодня день?
– Двадцатое мая.
Февраль, март, апрель, чуть ли не весь май... три с половиной месяца его жизни пропали бесследно. Он закрыл глаза и напрягся, но чем большие усилия он прилагал, тем сильнее болела голова.