Она не успела даже вздохнуть, когда он стремительно взял ее ноги и заложил их себе за спину в шокирующем объятии. Его губы слились с ее губами в лихорадочном поцелуе. Тело само все вспомнило.
–Я не люблю тебя, – прошептала она, когда его губы мягко скользнули к ее уху. Не могу. И не буду.
Он потянул сорочку, обнажая грудь Эмили, и медленно провел языком по кругу около соска. Чувствительные пуговки сосков поднялись и затвердели.
– Ты хочешь меня. И принадлежишь мне.
Она ощутила между ногами влажное тепло и поняла, что страстно желает его.
На мгновение Эмили показалось: вот, сейчас она потеряет сознание.
– Стивен, – прошептала она, хватая его руками за плечи и пытаясь притянуть ближе. Желание взяло верх над здравым смыслом. И, когда он внезапно отстранился, она не сразу поняла, что происходит.
Он сунул руку в карман жилета и вытащил небольшой ключ.
– Если захочешь разделить со мной постель, отопри дверь.
Он приподнял ей подбородок пальцем и поцеловал еще раз коротким обжигающим поцелуем, прежде чем вложить в руку ключ. Она едва слышала, как открылась и закрылась дверь между спальнями.
Он оставил выбор за ней. Она могла стать его женой на самом деле, не только по имени. И не могла бы потом обвинить его в том, что он ее принудил.
Иди к нему, умоляло тело. Поддайся искушению. Ему удалось вновь разбудить ее тело. Но он не помнил, как они занимались любовью в брачную ночь. Это не его вина, но ей горько думать, что лучшая ночь ее жизни ничего для него не значит.
Она зажала рот рукой, чтобы подавить рыдание. Она не смеет пойти к нему в постель, потому что снова окажется изнывающей от любви девицей, а он будет безразличен к ее чувствам.
Еще раз ей этого не вынести, она бросила ключ на каминную доску и погасила лампу.
Глава 12
– Что ты узнал? – спросил голос.
– Они уезжают в Фолкирк. Я поеду за ними и найду записи.
Граф сам приведет меня к ним.
– Граф должен быть мертв.
– Я больше не подведу вас, милорд. Записи будут уничтожены.
– Позаботься об этом. – Голос смолк на мгновение, затем продолжил: – Применяй любые средства, если возникнет необходимость.
Виктория Бэрроу оказалась предательницей, причем самого худшего сорта. Вместо того чтобы часами рыдать, как по дороге в Лондон, она большую часть пути радостно гугукала у Стивена на коленях, прижавшись личиком к его жилету. Постепенно Виктория обмякла у Стивена на руках, кулачки сжались под крохотным подбородком. Струйка слюны протянулась из ротика девочки к плечу Стивена. Анна, кормилица и нянька Виктории, предложила взять у него малышку, но он отказался. На сердце у Эмили потеплело при виде такого отношения к девочке. Можно было подумать, что это его родная дочь. На мгновение Эмили показалось, что все они – настоящая семья.
– Открой вон тот саквояж, если тебе не трудно, – попросил ее Стивен. – Там внутри есть одна вещь, которую я собирался отдать тебе.
Она расстегнула тугие замки.
– А что я ищу? – Она пошарила внутри, и в конце концов ее пальцы сомкнулись на какой-то книге. – Это?
Он кивнул:
– Открой.
Небольшой томик был густо исписан женским почерком.
– Вот это да! Не могу поверить!' – Книга была заполнена кулинарными рецептами, от сдобных булочек с изюмом до овсянки. – Это просто чудо! - Она не могла сдержать улыбки и забыла о том, что он видит, сколько радости доставил ей подарок.
– Это тетрадь моей бабушки. Я попросил маму прислать ее мне.
Эмили с жадностью листала тетрадь и вдруг заметила, что ноги Стивена удобно расположились совсем рядом с ее ногами. Теплый жар от них, казалось, ласкал ее.
Шли часы. Постепенно стемнело, и Эмили перестала различать бабушкин почерк. Анна взяла малышку, чтобы покормить, и через некоторое время обе они заснули под мерное покачивание возка. Ройс вытянулся на сиденье с закрытыми глазами, положив голову Анне на колени. В его руке был крепко зажат оловянный солдатик.
Теперь, когда все остальные спали, обстановка в возке вдруг обрела черты интимности. Эмили остро ощущала присутствие мужа и почти не отводила глаз от его лица.
Стивен наклонился вперед и взял ее руку. Прикоснулся пальцами к коже, мягко обхватил запястье, у Эмили перехватило дыхание.
– Скоро гостиница, – шепнул он.
Прости господи, но эти обычные слова наполнили ее нетерпеливым предвкушением. Она представила, как прижимается губами к его губам и целует, пока не испытает вновь того тайного трепета, что был прочно связан в ее сознании с его поцелуями.