— В самый раз, вот увидите. Миранда, доедай кашу.
Лес встретил их пением птиц, и пусть это был не настоящий дремучий бор, а просто пейзажный парк, земляники в нем было великое множество. Желая развлечь своих спутников, Иришка рассказывала им сказку про дудочку и кувшинчик.
— Какая ленивая эта Женя, совсем не хотела собирать ягоды! — смеялась малышка.
— Посмотрим на тебя.
— Я наберу много-много. Что там надо приговаривать?
— Одну ягодку рву, на другую смотрю, третью примечаю, а четвертая мерещится, — хохотала Аола, и ее смех напоминал Грегу перезвон серебряных колокольчиков.
— А четвертая не ищется! — встав на колени, некромашка собирала спелую землянику. — Смотри сколько у меня!
— Много, ты ешь, не клади все в кувшинчик. А вы, милорд, поможете нам? — Иришка обратилась к некроманту, который расстелил плед под раскидистой липой и растянулся на нем, блаженно прикрыв глаза.
— Я сегодня не выспался, слишком рано проснулся.
— Кто рано встает, тому бог подает!
— Совершенно согласен с вами, леди, — он с намеком посмотрел на смутившуюся девушку.
— Ну и, пожалуйста, — Иришке не хотелось ругаться. Подойдя к Миранде, она принялась собирать душистые крупные ягоды, отправляя их в кувшин и представляя с каким удовольствием потом, вечером их можно будет съесть, засыпав лесное сокровище сахаром и добавив сливок.
— А земляничное варенье мы будем варить?
— Мы столько не наберем, ребенок.
— А оно вкусное?
— Очень.
— Не волнуйся, Миранда, я распорядился, и ягод тебе наберут, — Грег приоткрыл один глаз. — Варите, что хотите.
— А я тогда зачем собираю?
— Для своего удовольствия. Если хочешь, можешь погулять.
— Нет, я как Аола!
Какое-то время над поляной, напоенной ароматами трав, стояла тишина.
— Я устала!
— Отдохни, поешь сама и накорми мэтра.
— А мне еще пол кувшинчика осталось, — Иришка проводила глазами вскочившую малявку и вернулась к прерванному занятию.
— Давайте я вам помогу.
— А где Миранда?
— Ответственный ребенок поел, накормил меня, а сейчас спит, утомившись.
— А вы?
— А я… — отодвинув кувшин в сторонку, он решительно обнял девушку.
— Что…
— Чшшш, милая, разбудишь малышку.
— Опять?
— Всегда! — поцелуй заставил их замолчать, унося туда, где есть место только наслаждению.
Иришка потерялась в том вихре удовольствия, которое дарили руки и губы этого несносного мужчины. Так правильно было покоряться ему сейчас, и, глядя в безоблачное синее небо, ощущать нежные поцелуи, которыми он покрывал ее скулы, шею, ключицы, ложбинку груди… Ой!
— Стоп! Прекрати сейчас же! Сумашедший! Не смей!
— В твоей сказке глупый старичок лесовичок отпустил девочку домой, а я тебя никуда не отпущу! Слышишь?
Добавлено 11 июня.
— Ничего подобного! Я не рассказываю ребенку сказок про старичков растлителей.
— Ты кого называешь старичком? — он нависал над лежащей в траве девушкой.
— Значит со второй частью ты согласен? — не удержавшись, указательным пальцем Иришка провела от переносицы до самого кончика некромантова носа, коснулась губ, которые тут же попытались ухватить озорницу. — У тебя нос с горбинкой, и вообще нам пора домой.
— Мне так нравится, что ты уже который раз называешь Морено касл домом. Не спорь, прошу. Съешь ягодку, поцелуй меня, и будем собираться.
— Ты на меня плохо влияешь, — Аола с наслаждением запустила обе руки в коротко остриженные волосы мужчины и, притянув его ближе, поцеловала. Глядя прямо в глаза цвета самой темной ночи, она сначала лизнула уголок твердых мужских губ, которые тут же приглашающе приоткрылись. Не став отказываться от столь теплого приема, тут же скользнула язычком внутрь, пройдясь вдоль ряда зубов, коснувшись нёба и, наконец, столкнувшись с его языком, начала борьбу за главенство. Хрипловатый Грегов стон, показался Иришке музыкой, и она предпочла покориться, позволяя целовать себя, отвечая, но не воюя больше.
— Это ты на меня плохо влияешь, птичка, — чуть отстранившись, он помог ей сесть и сейчас с удовольствием наблюдал, как восхитительно растрепанная красавица с припухшими от поцелуев губами пытается привести себя в порядок.
— Сделаю вид, что верю, — справившись с пуговками на рубашке, она попыталась собрать непослушные волосы. — Когда ты успел косу мне расплести, а?
— Не знаю, давай помогу, — как по волшебству вытащив откуда-то гребень, он принялся расчесывать густые шелковистые локоны, пропуская между пальцев драгоценные кудри, любуясь их блеском. — Я так мечтал об этом, — мужской голос снова стал преступно хрипловатым.
— Только не опять! — буквально взмолилась Иришка. — Не начинай, прошу.
— Аола, ты где? — звонкий голосок Миранды раздался как никогда вовремя.
— Иду, красавица моя, — Иришка спешно заправила рубашку в штаны и поспешила к проснувшейся некромашке. — Что бы я без тебя делала, малышка! — на тихий мужской смех она предпочла не обращать внимания.
— А я уснула, — малышка, зевая, потирала глаза.
— И замечательно.
— А ты много ягод набрала?
— Полный кувшинчик. Сейчас придем домой распорядимся насчет оладий, а потом все съедим!
— А может ты сама нажаришь? А я тебе помогу?
— Если его светлость не будет против, — Иришка проворно складывала плед.
— Вы умеете готовить, леди?
— У вас есть возможность убедиться в этом, — она протянула некроманту корзину с провизией. — Осторожнее не переверните, там ягоды.
— Ни за что, мне еще не надоело жить, — Грег весело подмигнул дамам. — Идемте, леди.
В компании сестры Марфы попасть на территорию Морено касла оказалось плевым делом. Она просто положила руки на магический барьер, и защита, радужной пленкой окружавшая поместье, пошла рябью, а потом стала таять, образуя приличных размеров арку, в которую благополучно проследовал экипаж и невозмутимый Росс, несущий на своей широкой рыжей спине Каса. После этого пожилая дама шагнула вслед за каурым, не преминув подбодрить его звонким шлепком по лоснящемуся крупу. Конь тоненько обиженно заржал, но от попыток лягнуть драчливую тетку воздержался.
Мельком отметив про себя, что даже животные чуют вредную внутреннюю сущность Просветленной и предпочитают не связываться с ней, Кас во все глаза уставился на замок. Не было решительно никакой возможности привыкнуть к такой красоте, от нее просто захватывало дух. Сколько бы раз ри Кавиньи не бывал в Морено касле, каждый раз он испытывал чувство, словно попал в сказку.
Не застав хозяина на месте, хмурая сестра велела безропотно подчиняющимся слугам подать легкие закуски на галерею, выходящую в парк, чтобы со всеми удобствами дожидаться его возвращения.
— Да вы присаживайтесь, юноша, — она указала Касу на место возле себя. — Не мельтешите у меня перед глазами. И вообще, сбор земляники дело долгое и хлопотное.
— Да, да, сейчас… — ри Кавиньи был готов согласиться с чем угодно, потому что все внимание уделил разворачивающейся перед глазами картине. Его любимая племянница, живая и здоровая, в сопровождении просто неприлично довольного некроманта и хрупкой молодой девушки возвращалась в замок. Все они молчали, но улыбки на лицах, взгляды, которые они то и дело бросали друг на друга, а еще чувство какой-то сопричастности делали их единомышленниками, почти семьей. Создавалось впечатление, что никто другой им просто не нужен, что он будет лишним и ненужным.
Хриплое рычание вырвалось у пироманта. Он опоздал! Все напрасно! Эта красавица носит его фамилию, но улыбается демонову труповоду! Вокруг фигуры напряженно замершего мужчины стали формироваться огненные протуберанцы.
— Не сметь! Мальчишка! Ишь чего удумал! Охолонись, племянницу напугаешь и жену оттолкнешь, — сестра Марфа бесстрашно встала рядом с Кастерсом.