Часть третья
Поездка во Францию в 1810 году
Переговоры о браке Марии Луизы
Смерть графа Тышкевича – Отъезд в Вену – Венское общество – Дом принца де Линя – Его остроумие – Его брак – Граф Шарль де Дама – Графиня Пальфи – Известия из Парижа – Возмущение венской аристократии – Приезд Бертье – Письмо Наполеона к эрцгерцогу Карлу
Большая часть мемуаров отличается обыкновенно недостатком откровенности. Почти все, кто начинает писать воспоминания долго спустя после описываемых событий, не могут избежать многих неточностей. Правильно это или неправильно, но я воздержалась и не исправляла недостатков, замеченных мной в записках, чтобы не лишить их отпечатка того времени. Словом, я их не переделывала, и поэтому в них встречаются иногда резкие оттенки, которые годы придают нашим впечатлениям.
Все, кончая различными почерками в разное время, свидетельствует о правдивости этих страниц. Здесь встречается первый пробел. Получив известие о внезапной болезни отца, я была так поглощена этим горем, что отложила в сторону все остальное и тотчас же решила потребовать себе паспорт для поездки в Вильно. Но из-за несносной медлительности русской администрации я приехала слишком поздно и была лишена счастья застать отца в живых и получить его последнее благословение.
Возвратившись в Варшаву, я не нашла здесь моей матери, которая после кончины краковской кастелянши поселилась сначала в Вене, а затем, не желая быть представленной ко двору, переехала в Баден, где жила уединенно. Все ее общество составляло одно швейцарское семейство, к которому она была очень привязана. Среди зимы – в тот год довольно суровой – моя добрая матушка пригласила нас к себе в Баден. А через месяц, думая, что отказаться от столичных удовольствий для нас немалая жертва, она заставила нас конец зимнего сезона провести в Вене, причем обещала вскорости тоже приехать туда. К тому же мой муж тяготился однообразием нашего образа жизни, и я охотно приняла предложение матери.
Дом принца де Линя в то время был центром, где собирались все знатные иностранцы. Чтобы попасть туда, нередко пускались в ход интриги, так как считалось большой честью бывать там.
Меня приняли в этом доме с необыкновенной добротой и любезностью, и я провела здесь время так приятно, как нигде больше.
Скромный маленький салон, соломенные стулья, которые брали из передней, когда их не хватало в гостиной, незатейливый ужин, единственным украшением которого являлась непринужденная беседа, очаровательная простота в обращении – все это заслуживало того, чтобы я с удовольствием посвятила несколько слов этому милому семейству; было бы неблагодарностью с моей стороны не сделать этого.
Знаменитый принц де Линь, которому было тогда около семидесяти лет, был одним из самых остроумных и блестящих собеседников, причем его беседы были гораздо занимательнее его произведений. Снисходительный, добрый и милый, он любил своих детей, а они обожали его. В жизни он ценил только то, что придает ей прелесть, и совершенно искренне полагал, что единственная цель его существования – это приятно проводить время. Если в молодости он стремился к славе, то только потому, что она обещала ему новые успехи: иногда так приятно написать любовное послание на листке из лаврового венка.
Когда-то владелец солидного состояния, он растратил его, как и свою жизнь, самыми разнообразными способами и теперь стоически и весело переносил свои денежные затруднения. Скромные стулья, баранье жито[31] вечный кусок сыра – все это служило неиссякаемым источником для шуток, к которым он относился весьма добродушно. Можно сказать, что недостаток средств искупался в этом случае избытком веселости и обеднел он по собственному желанию, чтобы быть счастливым, подобно древнему мудрецу, который сам бросил в море свои сокровища.
Принцесса не обладала решительно ничем, чтобы так же философски относиться к жизни, и поэтому казалось, что супруги говорят на совершенно разных языках. Она происходила из достойной немецкой семьи, но, подобно всем благородным немецким девицам, была бедна и при том совершенно лишена очарования и остроумия.
Трудно понять, что заставило принца решиться на этот брак, тем более что он всегда был против браков с немками. Его старые друзья рассказывали о нем следующий анекдот. Когда он впервые привез свою молодую жену в Брюссель, где его полк стоял гарнизоном, офицеры тотчас же явились, чтобы представиться принцессе. «Господа, – сказал им принц, – я очень тронут вашей любезностью, вы сейчас увидите принцессу, но предупреждаю вас – увы! – она совсем не красива, зато очень добра и проста, так что никому мешать не будет, даже мне!..»