– Верю малыш.
Вот это тяжелый разговор. Я предполагала, что будет нелегко. Да и последние месяцы выдались не особо легкими. Вот, наверное, и назрело. Хотя… химия это все. Это все просто химия. По-хорошему надо провести диагностику. Не вовремя у меня эта истерика случилась. Зато отпустило. И с Рандомом помирились. Мы еще немного посидели, потом я уснула. И продрыхла часа 3. Зато проснулась – и как новенькая. Можно снова идти причинять добро сопротивляющимся. А с другой стороны… пускай живут. Поговорю только с Лабурагой. Пусть за неделю, пока меня не будет, все подготовит, что сможет. И спать. И зачем я вообще проснулась.
А Лабурага… Клятва на крови, ввела ее в мой ближний круг. Подругой я ее не считаю, но знаю, что отныне у меня есть практически моя тень. Чего-то орчанка для себя решила да напридумывала. Да так решила, что никак из мозга ее решение не выковырять было. А клятву она мне вообще принесла практически без моего согласия. Цапнула за руку внезапно и поклялась. Если бы не приняла ее клятву – то все. Остался бы Рубин сиротой. Вот дурында… Чего они все на этих клятвах помешаны! А если я буду другая? Изменюсь и буду самой главной злыдней этого мира? Одно слово – средневековье. Даже на шаг вперед не думают. Зато у них все по-настоящему. Если верен – то весь полностью. И душой, и телом. Может так и правильно, когда по-настоящему, без всяких условий и планов…
Устала я. Взяв тиерру, я направилась на место нашей последней тренировки. Душа просит поплакать. А слезы – они очищают, смывают грязь. Но нельзя показывать слабость. Что за командирша-плакса и нытик. Перестанут уважать. А может, я несправедлива к ним? Может я не права? Как я должна была поступить? Плевать. Просто надо выплакаться.
А плакать лучше песнями…
…Может быть, из падающих звёзд
Одна для нас, и нам её бег
Прочь от этой жизни над землёй несёт
Удачу и спасёт нас всех.
Может, не узнаем никогда,
Как останавливает время
Капли от дождя, весёлый смех,
Надежду на себя и смену.
Кается, молится чёрт над землёй,
Кажется, борется сам с собой.
Падают слёзы его нам на грудь,
Станет ли ближе, чем он, кто-нибудь, кто-нибудь…
Катятся слезы по щекам. Плакать молча приятно. Звуки струн проникают в душу, выворачивая ее наизнанку, выдавливая шелуху. Станет ли ближе, чем он, кто-нибудь, кто-нибудь… Нужен ли мне кто-нибудь? Ведь это больно. Но я не камень. Пока еще нет. Все поверхностное, наносное слетает как засохшая грязь. Обида, непонимание, вина. Это не мое все. Я делаю все правильно. И значит все будет хорошо.
Может, мы кому не подадим
Своей руки и этот наш жест
Нам покажется единственным и дорогим
За тех, кто жив и нет.
Может, мы на самом деле не искали
В нашем теле жизни,
Может, мы окаменели,
Смерти ждали и хотели резни.
Кается, молится чёрт над землёй,
Кажется, борется сам с собой.
Падают слёзы его нам на грудь,
Станет ли ближе, чем он, кто-нибудь, кто-нибудь…
(Кукрыниксы. Звезда)
Ничего, прорвемся.
– Можно с тобой посидеть? – спросил подошедший Рандом.
– Можно, – тем более слезы почти высохли, а на душе почти покой.
Спасибо, друг, за то, что мне поверил,
Что не подверг сомненью речь мою.
За то, что встречу отложил на время.
За то, что я по-прежнему пою.
Дай силы мне отзывчивостью взгляда,
Дай волю мне простором твоих рук!
Дай тишину для чуткости и лада…
Мы так давно не виделись, мой друг!
Как хорошо, что годы запоздали
И не застали нас, друзей, врасплох.
Что нас влекут труды и дали,
Когда кругом такой переполох!
Дай веру мне молитвой и терпеньем,
Дай память мне всех человечьих мук!
Дай дерзость мне наполнить сердце пеньем…
Мы так давно не виделись, мой друг!
(Борис Галкин. Песня другу)
Добрые дела
Ох, рано, встает охрана. Зато свежо. Свежий, слегка голубоватый воздух настолько густой, что кажется, его можно черпать ложкой. Зачерпнула ладошками небо и умылась им. И вдохнула это небо… Боже… какое оно вкусное! И ведь небо – это и есть воздух! Надо просто осознавать это, когда дышишь. Не просто дышишь, не просто вдыхаешь воздух. Не так. Ты вдыхаешь небо. Это чистое, голубое небо. Это оно из легких проникает в кровь и насыщает все внутренние органы, все клетки организма. Просто вот это чистейшее, нежное, голубое и мудрое небо. И всегда знать, что оно, это небо, в тебе. Оно внутри. Снаружи его никто не видит, и лишь иногда в глазах может слегка сверкнуть кусочек неба, накопленного человеком, любящим жизнь, Бога, небо, солнце… Это все внутри нас. Ох, как же хорошо!