Отец. Король Карлтон общался теперь с ней часто, но в своей вульгарной манере и она решила его проучить. Никто не смеет унижать её, даже она сама. Если унизят её и она перестанет себя уважать, как же она будет уважать кого-то ещё, даже короля? Так она и сказал по телефону Хэрлоу, зная, что вставка "только не говори это ему", точно заставит Хэрлоу обо всём рассказать королю. Не потому, что Хэрри хотела насолить ей, Анне, просто она была человеком. Вот и всё. И её муж тоже был человеком. И как бы странно это ни звучало, король тоже был человеком.
Лорд Парамаунт - седьмая вода на киселе, никогда не признавался родственником короля. Он был "королём" кинематографа, за что и получил такую кличку. Потом, перед свадьбой Анхеля и Анны, король Карлтон присвоил ему звание рыцаря, составил доблестную биографию и имидж скромного величественного слуги короля и подарил титул герцога Эссексого. А сыну герцога, то есть своему внебрачному сыну, Анхелю, король подарил титул графа Гринвичского. На самом деле, король обеспечивал Анхеля всё время, скрывая его и от прессы, и от жены, ныне покойной королевы Таисии. Анна успела её застать. Это была тихая, скромная и любящая женщина. Совсем беззлобная и не коварная. Образец женщины. Анна не могла смотреть в её добрые чёрные глаза, зная что её муж - сын короля и какой-то там служанки. А у лорда Парамаунта не было ни одного ребёнка и он так хотел детей. Его жена Линда согласилась взять ребёнка у короля и они с супругом Алоизом окружили его любовью и пониманием. И королю хорошо, и им. По крайней мере, так думал сам Карлтон.
В дверь постучали и Анна обернулась. В комнату, как мышка, пронырнула служанка Беатрис и с лёгким щелчком закрыла за собой дверь.
- Мисс, - именно так просила называть себя Анна. - Там мисс Шуорт приехала на своем кабриолете.
Беатрис стояла, прислонившись к двери и всю её трясло от страха. У Анны сердце пропустило удар, упав куда-то в живот. Но вот она берёт себя в руки и улыбается своему отражению своими красными губами. Ей хватило того времени, что она провела в Париже, чтобы знать как разбираться с любовницами.
- Ничего страшного не происходит, Беатрис, - успокоила служанку Анна, всё же успокаивая больше себя. Не страшно разговаривать с дипломатами из Франции, страшно видеть, как человек, которого ты любишь остывает к тебе душой, потому что политиканша в тебе вытесняет жену. - Неужели Дейзи не выходит замуж только потому, что она думает, что сможет нас развести?
Анна сделала знак Беатрис помочь надеть ей платье и снять атласную, перламутрово-коричнево-бордовую сорочку с нежным кремово-розовым кружевом на груди. Надев платье, выгодно подчеркивающее её фигуру и зелёный цвет глаз, коричневое с французским кружевом, Анна посмотрела на себя в зеркало. Красная помада была вызывающей, яркой, но любимой. Не только ею, но и Анхелем. Будет ли сегодня вечер воспоминаний или вечер расставания с иллюзиями, она должна быть весёлой. Поправив ненавязчивые кудри своих каштановых волос, остриженных до плеч, что пресса ещё не видела, Анна улыбнулась своему отражению, выдохнула и вышла из комнаты, оставляя после себя душный пудренный аромат "Флоры" от Гуччи.
Глава 3. Ужин соперниц
Спускаясь по ступеням, застеленным коричнево-бежевым ковром, что приглушал стук её тонких острых шпилек, Анна прислушалась и услышала в гостиной голоса. На мгновение она остановилась, повинуясь какому-то внутреннему порыву. Лестница вела в холл, откуда были входы и на кухню, и в ванную, и в гостиную, в общем, куда угодно. Дверь в гостиную была открыта и Анна заметила в ней какое-то движение. Приглядываясь и прячась одновременно, Анна заметила, как Анхель что-то поправляет. Нет, он не поправляет, он целует Дейзи! На фоне её коричневых портьер и фамильной тюли её бабушки! Он, безупречный, как и его костюм, и эта просто одетая, глупая деревенщина! Стоп! Анна выпрямила плечи и снова выдохнула. Ей от чего-то стало больно глотать. Конечно, не от слёз. Если бы не Дейзи, она никогда и не встретила бы Анхеля.
Продолжая свой спуск по лестнице только после того, как они отклеились друг от друга со словами, которые Анне были не лестны, она, улыбаясь, быстро прошла в гостиную. И если Дейзи хотела захватить ситуацию своими насмешками над графиней, то Анна захватила её своей невозмутимой доброжелательностью. Нет, Анна не думала, что роман Анхеля и Дейзи - правда и теперь, когда её опасения подтвердились, внутри у неё всё рушилось, но снаружи всё выглядело так, словно Анна так любима и так любит мужа, как никто другой. За годы своей жизни во дворце она стала актрисой высшего сорта, ведь от этого зависела и её репутация, и её жизнь, а также репутация и жизнь страны.