Герцогиня простилась с ним крайне немилостиво и послала за Дюпра, который в это время представлял высшую инстанцию в управлении внутренними делами государства и никогда не останавливался ни перед каким окольным путем. Герцогиня могла смело рассчитывать, что Дюпра даст ей хороший совет в ее затруднительном положении.
Они долго беседовали наедине, и, когда ушел Дюпра, герцогиня немедленно отправилась к королю и пожаловалась ему, что Семблансэ чрезвычайно неаккуратно выплачивает ей деньги. Впрочем, добавила она, Дюпра также недоволен им с некоторого времени. Бог знает что случилось с этим стариком; у него заметно начинают слабеть умственные способности и память.
– Нет, вы ошибаетесь – возразил Франциск, – папа Семблансэ всегда был отличным и надежным слугой.
– Но я уверяю тебя, что с некоторого времени он совсем переродился; час тому назад он упорно доказывал, что заплатил мне большую сумму денег, а потом должен был сознаться, что у него нет никакой квитанции.
Вошел Шабо де Брион и доложил, что Лотрек приехал в Блуа и был торжественно встречен за несколько миль от города бретонскими и нормандскими сеньорами, во главе которых был граф Шатобриан. По-видимому, раздраженные сеньоры Бретони и Нормандии хотели сгруппироваться около военачальника, бывшего в немилости у правительства, чтобы заявить этим свой протест против короля.
Вслед за тем пришло известие, что сеньоры не спешились в городе, как это делалось в подобных случаях, а едут верхом в гору в полном вооружении, в запыленном дорожном платье.
Все это имело вид грозной демонстрации: обширный двор замка скоро наполнился всадниками. Сеньоры сошли с лошадей и под предводительством Лотрека вошли целой толпой в караульную залу. Это было как бы намеренное нарушение формальностей, установленных Франциском: никто из них не просил доложить о себе, они отталкивали от себя дворян, находившихся в этот день на службе у короля, не удостаивая их ответами. Лотрек казался спокойнее всех; он молча шел среди дворян со строгим и серьезным выражением лица. Это был стройный человек, среднего роста, со смуглым, загорелым лицом и черными блестящими глазами. В каждом его движении сказывалась твердость и обдуманная решимость. Род Фуа, происходящий из живописной пиренейской местности того же имени, дал целый ряд выдающихся личностей. Гастон де Фуа во времена Людовика был первым военным героем Франции; его смерть при Равенне была воспринята народом как бедствие, постигшее всю страну. Младший из трех Фуа, служивших Франциску, Андре Фуа, умер геройской смертью при Наварре в 1521 году; средний из братьев Фуа, в звании маршала, прославился своей храбростью, сражаясь в Италии под начальством старшего брата Лотрека.
Сам Лотрек, до своего последнего несчастного похода, как военачальник пользовался общим уважением за свою осторожность и умение распорядиться вовремя военными силами. Между тем в этом походе выказалась небывалая для французского войска медлительность, вследствие чего упущены были благоприятные случаи для нанесения решительных ударов. Многие приписывали это тому обстоятельству, что из Франции не было послано обещанного подкрепления и что вследствие этого военачальник был поставлен в безвыходное положение. Все с одинаковым нетерпением желали узнать, что скажет Лотрек в свое оправдание и кого он станет обвинять в неудаче похода. Быть может, любопытство играло немалую роль в демонстрации сеньоров против деспотичного короля и заставляло их подниматься с такой поспешностью по лестнице замка.
На верхней площадке, перед входом в главную залу, вышел к ним навстречу Шабо де Брион и спросил именем короля, что может означать подобное нашествие без доклада.
– Для сеньоров страны, молодой человек, – ответил Шатобриан, – двери короля и ленного властителя Франции были открыты во все времена и чины государства никогда не докладывали о своем прибытии через слуг!
– Значит вы явились сюда в качестве представителей Нормандии и Бретони? – спросил громко Бонниве, выходя из залы.
Вопрос этот смутил сеньоров; они нерешительно перешептывались между собой.
– В таком случае, – продолжал Бонниве, – не угодно ли будет сенешалям обеих провинций выступить вперед; я доложу о них королю.
Никто не двинулся с места, но Лотрек, обратившись к Бонниве, сказал: «Если это входит в обязанности вашей службы, господин адмирал, то прошу вас доложить о моем приходе и сказать королю, что Лотрек де Фуа явился сюда, чтобы дать ему отчет о французской армии в Италии».