Проблема дорог скорее всего актуальна в любом мире и измерении. Для меня после асфальтированых дорог ехать в телеге по ухабам, подпрыгивая на каждой яме были экстремальным испытанием. Я не хотела нагружать Карубу ездой на ней, хотя дед Михей и настаивал на ежедневной плавномерной нагрузке мне хотелось её поберечь помня о том как она пострадала. За девять дней пути, наш обоз успел проехать множество деревень и два города. Деревни были однотипные, плохо одетые крестьяни, худые и грязные дети на улицах. Злые и уставшие взгляды, видно что жизнь их не радует. Большую часть деревень мы просто обьезжали. В первый город Лука отправил трёх воинов с жёнами пополнить запасы. Во второй город я решила заехать сама. Он был довольно большой — улицы были широкие по ним спокойно могли проехать две повозки. Вогоны — так назывались местные кареты, выглядели они как небольшие коробки с боковой дверью и большим окном — и кстати считались писком моды. Все дома были построены из камня, не более двух этажей. Зелёных насаждений на улицах было мало. На торговой улице перед входом в лавки стояли зазывалы своей продукции, поэтому найти нужную лавку было не трудно. На городском рынке разнообразие овощей было маленьким, из фруктов я нашла только только груши. Также продавали свежую рыбу и мясо. Спросив у Луки про копчёности, сыры и сладости он сказал что не знает что это такое. Но есть иностранные торговые лавки, там продаются всякие диковинки и эта часть рынка не очень популярна.
Больше всего меня поразили лавки корма для животных — апельсины, яблоки, картошка, капуста, морковка и свекла. В лавках иностранных торговцев я увидела приправы, нашлись бобы какао и кофейные зёрна также я нашла тросниковый сахар и мёд. Если мёд покупали для добавления в тесто, то всё остальное обходили, так как не знали что делать к примеру с лавровым листом или черным перцем — горошком. Все это стоило сущие медяки, торговцы обрадовались когда я скупила почти что все. Я наконец смогла купить себе, Тошке и деду Михею нормальную одежду и обувь. Зайдя в лавку с готовой одеждой, я потеряла себя часа на три. Шелковые маечки с шнуровкой под грудь и шелковые шортики на шнурке считались нижним бельём номер два по популярности, после ночнушек в пол. Различные амазонки от темных до теплых цветов (я купила восемь) летние и зимние платья, накидки, тонкие чулочки, ботиночки и туфельки — обожаю шоппинг! Лука только успевал грузить сундуки с одеждой на телегу. Скупив практически всё и рассчитавшись за покупки, торговка на радостях подарила мне кружева пяти цветов по два метра каждого. В другой лавке я купила Тошке три сарафана, два теплых платья, накидку и две ночнушку в пол с длинными рукавами. Дед Михей выбрал для себя три тёмные рубахи, двое штанов, тулуп и сапоги. Дальше мы отправились в лавки с домашним скотом. Мне нужно было приблизительно знать породы скота и цены.
Волосы я всё время скрывала под тюрбаном, мне не хотелось привлекать ненужного внимания. Ещё в первый день нашего пути мне удалось поразить всех. Остановившись на небольшой отдых и спрыгнув с Карибы я направилась к телеге в которой сидели Тошка и дед Михей. Не дойдя до телеги мне не понравилась повисшая тишина, оглядевшись я поняла что все смотрят на меня. — Лука в чём дело? — спросила у застывшего на месте мужчину.
— Графиня Стефания прошу прощения, вы ходите? — Лука, что за вопрос конечно хожу — Леди, но ведь вы не можете — Лука я могу, и уже давно — рассмеявшись сказала я, наконец то поняв что именно всех так шокировало. С каждым днём приближения к землям Люпен ночи становились холоднее, чувствовалось морозное дыхание гор. Наконец к вечеру десятого дня мы прибыли в одну из деревень принадлежащих поместью.
Деревня была довольно большая, домов на сто. В сумерках было тяжело что либо рассмотреть но самый большой добротный дом старосты мы нашли без проблем. Жители выходя из домов провожали наш не маленький обоз взглядом.
Лука спрыгнув с лошади постучал несколько раз в ворота старосты. На крыльцо вышел довольно упитанный (по моим меркам) детина за его спиной стояла не менее упитаная девушка.
— Чего надо? Кто такие?
— Доброе время суток, староста дома? — спросил Лука.
— Я староста, зовут Ванько -
— Может старый староста умер? Не может детина лет двадцати в течении восьми лет управлять поместьем — сказала я Луке полушепотом.