«Да», — сказала я, — вот это замкнутый круг!
— И что теперь?
«А теперь», — сказал Рыжий, — слушай дальше!
— Что-о-о? Это ещё не всё?
Рыжий хмыкнул — нет, не всё! Наш барон ещё умудрился занять денег, да под залог своей земли и срок истекает через два дня.
— Ни фи… себе!
«Что ты сказала?» — спросил Рыжий
— Да так, ничего, это я так удивилась. Блин, подумала, надо постараться не использовать эмоциональные идиомы моего мира.
— А барон-то стреляться задумал — высказала предположение— Непросто так он нам все мысли свои выложил, ничего не опасаясь. Надо действовать!
И мы пошли, то есть поскакали, действовать! Хорошо, что у нас уже был договор с ушлым поверенным в Брандте, который, конечно, брал дорого, но делал всё быстро и качественно.
Короче, уже к вечеру у нас были на руках закладные на землю графа, и все документы на всех людей, а также «закрытое» дело в суде и документы, свидетельствующие, что в связи с переплатой налогов казне, данный барон освобождается от уплаты налогов на следующие три года.
С бывшими людьми графа мы, конечно же, не переговорили, но этого уже и не требовалось. Не думаю, что они знали больше, чем барон. Осталось только получить ту степень доверия от барона, при которой он нам расскажет, где моя племяшка, потому что как выяснил Рыжий, экономка барона, вовсе и не экономка, а нянька маленькой виконтессы, дочери брата Изы Градиент. Значит, племяшка где-то у барона, и одно хорошо, что она под хорошим присмотром и, как только мы решим проблемы барона, то и для племяшки тоже будет хорошо.
Теперь надо как-то барону всё это преподнести.
Утром следующего дня во двор дома барона въехала чёрная карета без опознавательных знаков. Барон знал, что это пристав с долговыми документами, и пошёл в свой кабинет, где у него лежал заряженный пистоль, который, конечно, не решит проблемы, но позволит сохранить честь.
Дородная экономка и старый слуга открыли дверь. На пороге стоял худой, высокий человек в чёрном. В руках у него была папка с документами.
«Барон Туйский дома?» — неожиданно густым басом спросил странный гость, представившись поверенным банкирского дома Фоам и Сын.
Старый слуга знал план барона и растерялся, не зная, что говорить. Где-то в душе́ старика тлела надежда, что всё ещё обойдётся и его хозяину не придётся стреляться.
— Ну, что с бароном? — занервничал человек в чёрном
Глядя на задрожавшие губы старого слуги и красные припухшие глаза экономки, он резким движением отодвинул их с дороги и прыжками помчался наверх. Это был поверенный, которого наняла Иза, и он был посвящён в некоторые детали «операции» под названием «Спасти барона».
Он ворвался в кабинет барона с криком: — хорошие новости, барон! Прыгнул к столу и резким движением выбил из рук барона оружие. Всё-таки хорошо, что Иза наняла молодого, энергичного человека, а то мог бы и не успеть…
Стоявший до этого барон, (видимо, делом чести было уйти стоя), грузно упал в кресло: — зачем? Зачем вы меня остановили?
— Барон, вы дурак! — поверенный, его звали Гастон Папир, рисковал, оскорбление аристократов приравнивалось к тяжёлому преступлению, но барон даже не обратил внимания на «неуважительное» отношение.
— Почему вы сначала не узнали кто к вам приехал и с чем? — продолжал басить Гастон, — я же еле-еле успел! Эти там ваши, старички, стоят, слова сказать не могут!
— Вот смотрите, всё же устроилось! Вот все документы на людей, вот решение суда, освобождение от налогов и закладная на поместье. Распишитесь, что все получили и вопросов не имеете!
Барон дрожащей рукой, не вчитываясь, расписался, всё ещё не веря, что это происходит на самом деле, что все его проблемы, совершенно волшебным образом разрешились и больше не надо ни стреляться, ни искать помощи.
Да что там говорить, взрослый, сильный человек, растерялся как ребёнок, и когда он пришёл в себя и ему в голову пришло, что всё не просто так, то оказалось, что странный человек уже уехал, а вместе с ним и ответы на вопросы…
Потом, прочитав документы, на гербовой бумаге, заверенной печатью широко известного и уважаемого банкирского дома Фоам и Сын, барон пришёл к мысли, что справедливость восторжествовала, и, видимо, в небесной канцелярии, наконец-то, заметили несправедливость и несовершенство мира и решили все исправить руками замечательных банкиров из Алдоны. И барон тоже решил не заморачиваться ненужными сомнениями.
Глава 7. Том Парселл
В это же время в Столице Корции.
Столица мне не понравилась, особенно на въезде. Архитектура, храмы, узкие улочки — всё это напомнило Париж до перестройки в XIX веке, когда появились широкие улицы и обновились фасады домов.